«Задабривают», — решила я. Потом немного подумала и дополнила: — «Или откармливают».
А вот дальше было что-то похожее на поселение. Или временное пристанище. Мы находились на обширной зелёной поляне, усыпанной мелкой густой травой, поодаль высились голые стволы деревьев, лишь у самой макушки усыпанные листвой, а над головой жарко палило солнце, почему-то голубого цвета. Множество шатров нагаасуров установленные практически друг на друге, ощущались не просто инородными предметами в этом месте, они казались безжалостными захватчиками, оккупировшими запретную территорию.
— Идём, — сестра дёрнула меня за рукав платья. — Вон там тропинка к реке.
Нагаасур, стоящий около нашего шатра, бесшумно двинулся следом.
Впервые в жизни захотелось выругаться. Молча стиснула зубы, чуть ускорив шаг. Нам позволили увеличить расстояние всего лишь на десять шагов. И как при таком присмотре можно рассчитывать на откровенный разговор с сестрой?
— Уже известно, зачем мы здесь? Что от нас хотят? — решила попытать удачу.
Первые вопросы, пришедшие в голову, и казалось, я знаю на них ответы. Как же я ошиблась.
— Мы в роли живого товара, Маргарита, — со слабой улыбкой отозвалась сестра. — Подмосток видела? Это для нас. Кто-то задерживается, так что нам дали время привести себя в порядок, утолить нужды и попрощаться. После продажи мы вряд ли ещё увидимся.
Споткнулась от неожиданности и тут же была подхвачена под локоть когтистой рукой.
Как? Расстояние мы не сокращали. Сестра выразительно приподняла брови, и я совсем растерялась. Нагаасур отпустил сразу, стоило мне остановиться и выровнять дыхание.
Скупо поблагодарила, улыбнувшегося мужчину.
Лена выразительно приподняла брови, предлагая продолжить контакт, раз уж так удачно вышло. Мне не хотелось. Не было уверенности в том, что новые факты нашего пребывания в незнакомом мире мне понравятся. То, что это не родной Ясури, я не сомневалась. Нет у нас голубого солнца и веселящихся нагаасуров, выползших погреть на солнышке свои хвосты. Осмотрела мужчину с тёмно-синего кончика хвоста до маленьких рожек на голове и сглотнула. Почему-то в этот момент, вместо того чтобы думать над вопросами, пытаться вытянуть побольше информации, я, рассмотрев голый торс, толстые парные браслеты на предплечьях, вспомнила свою «пригодность» и уставилась туда, куда жрицам смотреть категорически не положено.
«Богиня Мать, почему я вообще думаю о том, что прячется у этого змееподобного мужчины под паховыми пластинами?! Или это так называемое смирение с неизбежным?»
Естественно, покровительница не ответила. Даже мне, отмеченной меткой, необходимо произнести полную фразу призыва, чтобы быть услышанной. И это радовало.
— Вы что-то хотели, кэрра? — обратился ко мне нагаасур, не оставив без внимания мой пристальный взгляд?
«Кэрра — это как у нас госпожа или я ошибаюсь?»
Выразительно посмотрела на сестру, но та только повела плечами и поджала губы.
Отступать было некуда.
— Хотела, — тряхнула спутанными волосами в надежде, что это придаст мне хоть каплю уверенности. — В качестве кого нас продают? Кто мы? Рабы? Наложницы? Обслуга? Сложно ничего не хотеть, оказавшись в чужом мире не по собственному желанию.
Нагаасур улыбнулся мягко и беззлобно, словно я сморозила откровенную глупость. Но я же читала историю, в которой красочно описано их нападение на наш мир, читала и плакала, когда счетоводы указывали количество погибших в этой неравной схватке. Видимо мой взгляд был очень выразительным, раз мужчина решился на полноценный ответ.
— Вы зря переживаете так сильно. Да, вам придётся отказаться от некоторых своих убеждений, но поверьте, на Ассахаре не найдётся ни одного мужчины, способного причинить вред женщине. Торги устроены лишь для того, чтобы помочь вам лучше устроиться в нашем мире.
— Каким образом? — не выдержала Лена.
— В нашем мире позволить себе мать клана могут только очень состоятельные мужчины. Или же те, которых выбрала в свою собственность нагаасурия. Правда бывают и исключения.
Мать клана.
В голове от этих слов зазвенело, к горлу подступила тошнота. Разыгравшееся не на шутку воображение предоставило картину не только, как я вынашиваю десятерых змей в своём животе, но и то, как они клыками прогрызают себе путь на свободу.