— Как вы себя чувствуете? — тараторила девушка. — Госпожа Виола, а я ведь верила, что вы вернетесь. Приходила и тайком убиралась в вашей комнате. Как же я плакала, когда мадам Амара велела выкинуть ваши вещи и сделать из нее свою гардеробную. Слава Ньорду, вы пришли в себя до того, как они оттуда все вынесли! Мадам сообщила — вы не можете говорить и ничего не соображаете. Но я в это не верю. Я подумала, руна мелодики отняла у вас голос — она ослабла, пока вы находились в коме, вот вы его и потеряли. Хоть мадам Амара строго-настрого запретила мне к вам приближаться, я принесла рунное зелье из ваших запасов!
Девушка вытащила из передника пузырек с золотистым содержимым и протянула мне.
Эта служанка, кажется, на моей стороне.
Но что, если это провокация от Амары?
Вдруг я выпью и упаду замертво?
Мачеха совсем недавно хотела от меня избавиться, а теперь после освежающего душа и подавно.
— Госпожа, Виола, вы что, меня не узнаете? Это же я, Присси! Пейте скорее, и способность говорить к вам вернётся! А, поняла, боитесь, что я принесла вам яд? Не доверяете? И правильно, после всего, что сделала мадам… Смотрите, я сама сейчас отопью немного. Вот, видите? Со мной все в порядке, а, значит, и вы можете его принять!
Я заколебалась.
Но эта девушка почему-то вызывала доверие — поэтому я отпила немого золотистого зелья.
Оно потекло по моему горлу приятной жидкостью с привкусом имбиря и меда. В тот же момент руна на моем горле вспыхнула и я…
— Ура, я могу говорить!
Правда, все тем же противным писклявым голоском, но могу! Я горячо поблагодарила служанку, отчего она зарделась, как маков цвет.
— Присси, я еще не совсем пришла в себя, поэтому многого не помню. Ты должна будешь мне все рассказать. Например, что это за руны красоты такие, что наложены на мое тело?
— О! Неужели вы этого не помните, бедная госпожа Виола? Не помните, как почти каждый день ездили в клинику «Очарование обворожительного облика»?
— Что со мной делают в этой клинике? Вот это все, весь мой облик — это там сделали? И ресницы? И волосы? И глаза? И талию?
— И даже голос, — подсказала Присси. — Вы как-то сказали, что он у вас некрасивый, совсем не мелодичный, а вы просто рождены для того, чтобы петь. Вот вам там и наложили на него руну. Вы после этого очень радовались и устроили прием… на котором поразили всех своим вокалом.
На последних словах девушка потупилась.
Я за голову схватилась — нынешний тембр Виолы был просто ужасен, прям как железом по стеклу.
Даже подумать страшно, что там было за выступление!
— Как снимаются эти руны красоты?
— Без понятия, госпожа. Но, неужели вы хотите их стереть? Вы как-то сказали, что без них вы — не человек. А прямо перед несчастным случаем вы запланировали в клинике косметию по увеличению этих самых…
— Ягодиц, — закончила я.
Смущенно зардевшись, служанка кивнула.
Точно, клиника!
Вот моя цель!
Если они там накладывают эти так называемые руны красоты, то и по-любому стирают их тоже.
И тогда я снова стану нормальным человеком. Виола же была нормальной до обращения в клинику?
— Присси, а ты можешь описать, какой я была до рун?
— Что вы, госпожа Виола! Вы запретили даже говорить об этом, а все свои портреты из того периода сожгли и велели никогда не вспоминать об этой уродине, которой вы были. Простите, вы сами так себя называли.
Все понятно. Виола помешалась на этих улучшениях внешности, и здравый смысл покинул ее.
Потому она не знала меры, и превратилась в буквально нашпигованного рунами трансформера!
Ну, вот, вроде, что-то типа плана и наметилось.
«Очарование обворожительного облика» — туда мне надо.
Избавлюсь от своего «обворожительного облика», разведусь с Грэмом, и заживо радостно, счастливо и независимо.
Ох, ну как же меня эти белесые патлы по краям лица бесят — так мерзко шевелятся около лица, да еще и прихлюпывают.
Присси сказала, что мои накладные волосы сделаны из эхиуридов, то есть из…
— Морских червей? Ножницы, тащи мне скорее ножницы! Отстригу их нафиг!
— Не получится, — служанка с сожалением покачала головой. — Волосы мигом отрастут вновь. Нужно стереть руну, которая их держит.
Я задала девушке еще пару вопросов, а потом отправила ее поскорее возвращаться на работу, чтоб старшая над горничными ее не хватилась.
Оказывается, в этом особняке Присси была единственной служанкой, верной Виоле, а не Амаре.
Пару лет назад отец Виолы, капитан Шатопер, спас из русалочьего плена старого адмирала Фрейзера и его слугу. Русалки собирались жестоко пытать их, а потом показательно казнить перед всем своим народом.
Как я поняла из рассказа Присси, русалки здесь были не красивыми поэтическими созданиями, как из известного мультфильма моего мира, а жестокими кровожадными чудовищами.
За героический подвиг Шатопер потребовал со старого адмирала обет, что его блестящий сын Грэм женится на дочери капитана — Виоле.
Однако, сам морской бог Ньерд, которому тут поклонялись, как будто не желал этого союза. По воле бога или по иронии судьбы после произнесения старым адмиралом клятвы обета разразилась страшная буря и корабль Шатопера пошел ко дну.
И капитан, и адмирал в этом крушении не выжили — расторгнуть теперь его было невозможно.
Зато спасся слуга адмирала, которого капитан выручил из плена вместе с адмиралом. Он тоже дал обет — его дочка Присси будет верой и правдой служить Шатоперам.
Так что с Присси мне повезло — здорово, что хоть кто-то в этом мерзком месте на моей стороне. Правда, мачеха ненавидела девушку, всячески ее притесняла и давала самую черную, грязную работу и запретила прислуживать Виоле, окружив падчерицу своими злобными служанкими.
Настоящая Виола не могла с этим бороться, а вот я точно знаю, что верный человек, знакомый с порядком этого мира, в моем нынешнем положении на вес золота.
Благодаря Присси я готова к встрече с врачевателем.
Теперь, когда ко мне вернулся дар речи, уже никто не посмеет объявить меня неадекватной.