- Доброго вечера вам. К сожалению, я не знакома с актарийским и была бы благодарна, говори вы на анарском.
Молчание длилось недолго, через несколько секунд он поклонился, ниже, чем тогда, в зале, и ответил с сильным акцентом:
- Рад я чувствовать ваше присутствие этим вечером.
Девушка сдержала внезапно рвущийся смешок и указала на скамью рядом с собой:
- Если вы хотите мне что-то сказать, предлагаю поговорить здесь.
Мужчина замялся, а потом уточнил:
- Неприлично я думаю будет Вы и я только одни.
- О, не стоит переживать. - Сиарра улыбнулась.
Она прекрасно слышала шаги приближающейся Мириа.
И когда девушка через минуту выскользнула на дорожку перед ними, императрица спросила:
- Мириа, возможно, ты знаешь актарийский?
- Знаю, Ваше Величество.
- Тогда будь добра, переводи слова господина мне, а мои - ему.
С этими словами Сиарра аккуратно опустилась обратно на скамью и вновь кивнула гостю на место рядом. Он явно все еще сомневался, но, тем не менее, присел и начал говорить.
И говорил он крайне интересные вещи. Первым делом человек поинтересовался, кем ей приходится Сандор Рикард и, услышав ответ, видимо, окончательно что-то решил.
И в следующие полчаса Сиарра наконец узнала о том, кем же была её мать. Отец никогда не говорил о ней. Хотя он и просто говорил с дочерью крайне редко. Оказалось, что матушка когда-то была актарийской принцессой. Младшую, из боковой ветви, её отдали замуж в другую страну за наследника семьи, равной герцогству в человеческих государствах. Посол, представившийся Синхом Сайх, приходился самой Сиарре дедушкой и был как раз отцом её матери. Выудив из-за ворота золотой медальон, он открыл его. Внутри оказались несколько крошечных портретов в золотых рамках. Один из них он и показал ей. С изображения улыбалась молодая светловолосая девушка. Видимо, художник запечатлел её в домашней обстановке - кудрявые локоны свободно лежали по плечам, она ласково улыбалась. Цвет глаз было не разобрать в сумерках, но форма действительно была такой же, как и у самой Сиарры. Увидев портрет, она поняла, почему Синх не узнал её сразу - в покрове не было видно волос и она становилась хоть немного, но похожей на отца. А вот без него и с распущенной косой да, проявлялось потрясающее сходство с девушкой с портрета.
Сердце заныло и Сиарра чуть крепче сжала пальцами портрет. Крайне не хотелось отдавать обратно единственное изображение женщины, благодаря которой она появилась на свет. Возможно, если бы она не умерла при родах... Возможно, она любила бы свою дочь. А может и отец тоже.
Думая об этом, она пропустила фразу Синха и вынуждена была переспросить. Новоявленный дедушка слабо улыбнулся и предложил оставить ей хотя бы это воспоминание о матери.
Радостно улыбнувшись, Сиарра поблагодарила его и еще раз взглянул на изображение, слегка погладила его пальцами.
И пусть это был всего лишь маленький кусочек промасленной ткани, почему казалось, что она обрела что-то, чего никогда не было в её жизни раньше…
Глава 50
Посольство уехало довольно скоро и жизнь снова вошла в старое русло. Рею о разговоре с дедушкой Сиарра рассказала на следующий же день. Но он удивлен не был. Оказалось, что про то, кем была её мать, он прекрасно знал, просто не думал, что нужно ей сообщить.
С одной стороны, Сиарра понимала, что не знать свою мать - это действительно странно. Но с другой... Почему-то стало очень обидно, прямо таки до слез.
И хотя она старалась не показывать этого мужу, кажется, он все понял. И вскоре раздобыл где-то небольшой холст с общим портретом её родителей. Отец, совсем молодой, улыбающийся, как будто даже счастливый и та самая прекрасная женщина - её мать. Глаза у неё оказались фиалковыми. Картина заняла свое место на стене в покоях императрицы. Ей нравилось смотреть на неё и представлять, что матушка все еще жива, отец счастлив, а она - любима ими обоими.
Следующие несколько месяцев были тихими - она занималась бюджетом замка и благотворительностью, организовывала банкеты и приемы. Порой на них она замечала лица тетушек, но упорно игнорировала их и избегала встречи. Брат быстро рос - окреп и потихоньку, очень неуверенно, но вставал на ножки. Потихоньку он начинал произносить совсем непонятные пока звуки. В общем, был здоровым и активным ребенком.