Само растение довольно-таки часто встречалось в наших лесах. По-моему, я даже видела несколько кустиков возле того памятного ядовитого плюща, коему сейчас обязана своим внешним видом. Но как незаметно его собрать? С сумкой меня никто в кусты не пустит, а если и пустит, то, уверенна, после возвращения, ее тщательно осмотрят. В карман же несколько десятков узловатых корней элементарно не влезет. Разве, что я успею их растолочь… Но для этого нужно время. И не мало…
К полудню в палатке стало душно. Плотные занавеси пропускали слишком мало воздуха, а беспощадное солнце палило, словно в последний раз. Я все же решилась прилечь и провалялась в кровати до обеденного часа. Даже умудрилась поспать, пока жара не стала невыносимой. Не помню уже, когда столько времени посвящала этому чудесному занятию, кажется, выспалась на века наперед.
Но теперь, до боли отлежав бока и пообедав вкусным и сытным бульоном, который мне принес знакомый блондинистый стражник, а также выпив еще одну порцию лекарства, откровенно маялась. К тому же жара только усиливала зуд и жжение. Казалось, кожа слезает клочьями, плавится, как масло, и вместо лица у меня ужасное месиво. Но, взглянув в серебряное блюдо, с облегчением убедилась, что все мои части на месте. А щеки хоть и оставались красными, но опухоль, похоже, начала спадать.
Это расстроило неимоверно. Если заживление пойдет такими темпами, то вполне возможно, что на утро мои черты станут более четкими и узнаваемым. Вот не могли эти фей-ир сделать яд плюща еще более сильным? “Гадкие, гадкие фей-ир!”, – сердилась я, хоть и понимала, что этим не поможешь. Похоже, пришла пора браться за исполнение плана, или, хотя бы разведать обстановку.
Предстоящая затея вызвала покалывающие мурашки. Страх и нетерпение мгновенно охватили тело. Знакомое щекочущее предчувствие притаилось за грудиной, как это всегда было перед каждой шалостью. Возбуждение накатило волной, разлилось молниями под кожей, в каждой венке, каждой клеточке заискрило напряжение.
"Великие демиурги не оставьте меня!", – тихо прошептала и, собравшись духом, выглянула наружу.
У порога скучал все тот же блондин. Свесив голову, он безразлично изучал густой травянистый покров. Или же дремал с открытыми глазами. Кто знает, на что эти зверюги способны... Увлекшись своим занятием, бдительный страж даже не повернул голову в мою сторону.
Я вздохнула и на миг прикрыла глаза от наслаждения. В воздухе витал бесподобный аромат жареного мяса. Похоже, ужин планировался королевский. И не из того ли кабана, который мной собирался позавтракать? Вот как жизнь, бывает, поворачивается. Еще с утра ты пускаешь слюни на беззащитную девушку, а вечером жаришься на вертеле… Судьба любит подкидывать сюрпризы, – усмехнулась я про себя и снова посмотрела на стражника.
– Эй! Э-э-й! – тихо позвала. Имени блондина я не знала, а кричать “блондин”, как про себя его нарекла, постеснялась.
Парень вскинул голову.
– Чего тебе? – рыкнул раздраженно, показывая острые клыки.
Таки спал, разморило на солнышке, беднягу. И злился, что застала его за этим занятием. Переживает, чтоб не сдала его величеству.
– Мне выйти нужно. Очень!
Отважилась, наконец, полностью выйти из палатки. Влажные плечи тут же обдул ветерок, принося желанную прохладу и облегчение. Приятный озноб пробежал по коже, я едва удержалась, чтоб не приподнять волосы на затылке, открывая доступ свежему воздуху к шее и спине.
– Его величество не велел, – нахмурился блондин.
– А что он велел? На ковер по нужде ходить? – не растерялась в ответ. Сомневаюсь, что этот будет вместо горничной выносить за мной ночные вазы.
Парень покраснел. Смешной.
– Иди, спроси! – кивнула в сторону небольшой группы воинов, нетерпеливо топтавшихся у костра.
Блондин застыл. Кинул несколько опасливых взглядов куда-то вглубь лагеря, потом снова на меня. Оставлять одну меня без присмотра, ему не хотелось, а звать кого-то из товарищей, постеснялся.
– Идем, – буркнул.
Я, довольно хихикнула. Блондин подозрительно прищурился, подумал минуту, но все же повел к кромке леса.
Углубились в чащу мы всего на два шага. Я, по правде, рассчитывала на большее, но настаивать не решилась.
– А ты подглядывать не будешь? – спросила недоверчиво. Не то, чтобы я подозревала воина в таких гнусных вещах, скорее хотела подразнить. Ну, и убедиться, что бдительный страж не заметит, как я собираю нужные травки.
– Нет, ты что! – засмущался парень.
И сразу нахмурился.
– Что-то ты слишком дерзкая для монашки? – светлые брови сурово сошлись на переносице.
– Какая уж есть… – развела руками и скрылась за кустом.
Пошелестела для видимости пышной листвой, убедилась, что бдительный страж повернулся спиной к моему убежищу и шажочек за шажочком начала поспешно удаляться.
Похоже, бедняга вовсе не подозревал, что творилось за стенами монастыря. Вот попал бы он в руки Висте, которая совсем не желала посвятить себя служению Тивальдору, и скорее стала бы невестой оборотня, чем Демиурга-Аскета, понял бы, что моя дерзость лишь небольшой недостаток и попытка выжить.
Я заходила все дальше и дальше, а гадкий перец никак не находился. Казалось бы, когда не нужно – на каждом шагу. А тут ни веточки, ни цветочка.
Честно говоря, меня уже охватило отчаяние. Даже мысль возникла, возвратиться в лагерь и попытать счастья в другой раз или план изменить. Но тут взгляд наткнулся на неприметное лиловое пятнышко в густой зелени трав. Я, не веря своему счастью, склонилась и начала аккуратно разгребать густую растительность руками.
Цветы были. Не много, но отбить нюх двадцати оборотням должно было хватить. И я искренне надеялась, что в лагере их не больше.
Опустившись на колени, принялась пальцами разрывать землю. Именно в корне заключалась волшебная сила растения. Извлекался он легко, влажная земля податливо раскрывала свои недра, выпуская на волю гибкие светло-коричневые отростки. Постепенно, минута за минутой, росла горка выкорчеванных растений. Мои руки и платье покрылись черными глинистыми пятнами, а под ногти забилась отвратительная грязь. Но я не обращала на это внимания. Можно стражнику сказать, что упала. В конце концов, чего еще ждать от неуклюжей человечки.
И вот когда последний корень был почти выкопан, а я поверила в свой успех, послышался гневный крик блондина. Гневный и полный отчаяния. Я не могла допустить, чтоб он увидел меня за этим занятием.
Сглотнула застрявший в горле комок. В панике мысли метались как крикливые чайки над морской гладью. И тоже что-то орали, как те же чайки. Что-то отчаянное и совершенно бесполезное.
– Я тут! – пискнула и упала в траву. А там уже ползком-ползком за ближайший куст. Один корень так и остался наполовину выкопан, остальные я все же успела сгрести в кулак. И теперь, зажав в руках скользкие, облепленные грязью отростки, тихо молилась пресветлой Тирейре, чтоб они и тут мне подсобила.
– Что ты там делаешь? – подозрительно поинтересовался страж.
Самого блондина видно не было. Лишь белобрысая макушка маячила где-то вдали, за пышно разросшейся зеленью густых кустов дикого орешника и жимолости.
– Угадай! – буркнула, торопливо запихивая фей-ирский перец за пазуху. Интересно, обратит ли оборотень внимание на то, что после похода в кустики у меня основательно так увеличилась грудь. Наверное, таки обратит, скептически осмотрела себя. Тем более, что корни неровными буграми распределились под платьем и теперь казалось, что у меня этих самых грудей по меньшей мере пять.
– Почему так далеко зашла? – последовал вопрос.
Парень, судя по голосу, уже успокоился и ворчал только для галочки.
– Стесняюсь, – крикнула в ответ и покраснела. Все же обсуждать такие вещи с мужчиной было неловко, даже если я этими самими вещами и не занималась.
Блондин хмыкнул.
– Не подходи! – предупредила – вдруг сквозь густую листву он сможет меня рассмотреть – и начала обратно вытаскивать корни.