***
Максим стоял в дверях, покачиваясь. Мария, скрестив руки на груди, ждала от него объяснений. Максим позвонил ей в два часа ночи, попросив о встрече. Наскоро умывшись, Мария поспешила открыть дверь на настойчивый звонок ночного гостя. Максим смотрел на неё виноватыми глазами, в его руках дрожал букет алых роз.
– Я пришёл… извиниться…, – запинаясь, выговорил Макс.
– Пьяный что ли? – Мария сдвинула брови.
Максим опустил глаза.
– Впустишь?
Мария вздохнула и приняла цветы, пока они не пострадали, вывалившись из нетрезвых рук.
– Заходи, – дёрнула она за руку Максима. Спотыкаясь, он ввалился в прихожую. Кое-как сняв грязные ботинки, он не удержался на ногах и грузно шлёпнулся на пол.
– Горюшко ты моё! – запричитала Мария, отбросив цветы в сторону и пытаясь поднять кавалера.
Кое-как она поставила его вертикально, сняла с него куртку.
– Ползи по стенке в спальню, – дала она указание Максу и отправилась на кухню ставить розы в вазу.
Максим кивнул и послушно пополз, держась за стенку. Мария слышала, как в спальне он упал на кровать, шумно повозился, пытаясь извлечь из-под себя одеяло.
– Чай будешь? – девушка стояла на пороге спальни, оглядывая пьяное тело, разлёгшееся поперёк кровати.
Максим поднял на неё затуманенный взгляд.
– Тебя буду, – невнятно пробормотал он. Прежде чем Мария сообразила, в чём смысл его фразы, Макс поднялся из последних сил, дошёл до Марии, попытался подхватить её на руки. Не рассчитав свои способности, он едва не опрокинулся назад, неловко всплеснул руками. Правой рукой он с размаху ударил Марию по щеке. Девушка коротко вскрикнула от неожиданной пощёчины.
– Больно? – скорее промычал, чем спросил, Макс.
Мария потёрла ушибленную щёку.
– Нормально всё…, – ответила она, садясь на кровать.
Максим шатающейся походкой подошёл к ней и снова чуть не упал, на этот раз на Марию…
– Ложись, – сказала Мария, отдёргивая одеяло.
Максим что-то пробормотал, улёгся на кровать по диагонали и через минуту громко захрапел.
***
Мария замолчала, глядя на красиво кружащиеся пушистые хлопья снега за окном. В свете фонаря казалось, будто мимо пролетают нежные зимние мотыльки. Я не нарушала её раздумья.
– Вы с ним прямо как M&M’s…, – после пятиминутного молчания произнесла я.
– Почти как M&M’s, – Мария сделала акцент на слово «почти».
– Почему почти?
– Это же орехи в шоколаде, – уточнила Мария.
– Ну, – кивнула я.
– Так вот, ореха в тот вечер в этой конфетке явно не было! – захохотала Мария.
Я растерянно уставилась на подругу.
– А что там тогда было?
Мария посмотрела на меня тем взглядом, которым учитель смотрит на отличницу, вдруг не выполнившую домашнее задание.
– Нуга там была. Нуга!
***
После постыдного поражения на постельном поле боя Максим не давал о себе знать в течение недели. Мария пробовала позвонить ему сама, но слушала в трубке лишь длинные гудки. Вечерами сотовый телефон Максима был и вовсе отключён. Немного пострадав, она решительно дала себе установку забыть и не вспоминать. Для этой цели в ближайшей аптеке было куплено самое дорогое и надёжное успокоительное. Каждый раз, когда девушка вынимала таблетку, она обещала мысленно ни с кем больше не знакомиться, а если и заводить новое знакомство, то влюбляться лишь по истечении года-двух, когда будет точно уверена в мужчине.
Рабочий день в честь предстоящего праздника был великодушно сокращён начальством на час. Мария шагала по мокрому асфальту, вдыхая свежесть после весеннего дождя. Солнце игриво подмигивало ей сквозь лёгкие облака, отражаясь бликами по разлитым лужам. Мария сменила причёску, ей так шло мелирование – рыжие пряди вперемешку с родными чёрными смотрелись шикарно. Новый кашемировый плащ длиной чуть выше колена, ярко-красного цвета соблазнительно обрисовывал достоинства девушки. Мария ловила на себе взгляды прохожих и чувствовала себя поистине роскошной женщиной.