***
Машина, брошенная на автостоянке, одиноко поблёскивала в свете фонарей. Двери конторы были крепко заперты. Я прошлась вдоль ворот, огляделась и вновь набрала номер мужа. Длинные гудки казались бесконечными, однако ответа не последовало. День я провела в разъездах с подругой по торговым центрам, пользуясь маршрутками. Не особая любительница ездить по большому городу за рулём, свою машину я оставила во дворе дома. С мужем у меня заранее была договорённость, что после шопинга я приеду к нему на работу, и мы вместе поедем домой. Однако на деле всё оказалось совсем не так.
Второй звонок, третий… Убедившись, что сегодня абонент разговаривать со мной не настроен, я вздохнула и пошла к автобусной остановке. В голове непролазно роились мысли. Час назад мы разговаривали по телефону, Кирилл подтвердил, что наша договорённость в силе. И вдруг цинично пропал, в очередной раз бросив машину (и меня) без присмотра.
Раздосадованная таким поведением мужа, домой я пришла ровно в десять часов вечера. Закрыв за собой дверь, я бросила ключи на тумбу и, поколебавшись (всё-таки время уже позднее), набрала номер коллеги мужа, с которым была в неплохих отношениях.
– Привет, Артём! – поздоровалась я. – Извини, что так поздно звоню. Ты не знаешь, куда Кирилл вечером с работы уехал?
– Ульяна, привет! – откликнулся Артём. – Я думал, вы вместе уехали. Он сказал, что ты за ним заедешь после работы…
Для меня слова Артёма стали неожиданной новостью, причём не совсем приятной.
– Нет, мы должны были поехать домой на его машине, – растерянно произнесла я. – Но на звонки он не отвечает…
Теперь пришла очередь Артёма растеряться.
– Нет, вечером я его не видел… Он не говорил, куда собирается…
Я поблагодарила Артёма, попрощалась с ним и отключила телефон. Настроение упало ниже некуда. У моего мужа была слабая глотка относительно алкоголя. Он не раз подводил меня, безо всякой причины заявившись домой очень даже навеселе. Даже если я не могла до него дозвониться, то могла быть абсолютно уверенной, что Кирилл уже дома и пускает слюни на подушку, забывшись в пьяном сне. Сегодняшняя ситуация стала для меня неожиданностью.
Я скинула куртку, ботинки и прошла на кухню. Вскипятив чайник, я налила себе кофе покрепче. Звонить мужу я больше не стала. Если он решил как следует промочить горло с неизвестными мне товарищами, то толку от моих звонков не будет. Я возлагала надежды на обратный эффект – если от меня больше не поступит звонков, то совесть у Кирилла проснётся скорее.
Бесцельно переключая каналы на телевизоре, я медленно пила горячий кофе. Время подходило к полуночи. Решив, что спрошу с супруга за его поведение завтра, я легла спать. Ночь я провела беспокойную. Мне мерещился скрежет ключей в дверном замке. Несмотря на субботу и явный недосып, я встала в шесть утра. Однако муж дома так и не появился.
Утро изменений не принесло. Я начала всерьёз переживать, что с Кириллом что-то случилось. Но тут же отгоняла тревожные мысли, проговаривая себе, что он наверняка остался ночевать у кого-нибудь из своих сомнительных друзей, больших любителей выпить. Я решила отвлечься и съездить на выходные к родителям в другой город.
Собрав вещи в чемодан, я решила даже не оставлять мужу записку. Буду ждать, пока он объявится сам. Звонить ему я не собиралась, мне казалось, что если он подумал бы обо мне хоть немного, то позвонил бы сам. А слушать в динамике длинные равнодушные гудки я не горела желанием.
Почистив ботинки, я услышала звук открывающейся входной двери. Я замерла. Кирилл вошёл в квартиру. Его долговязая фигура покачивалась из стороны в сторону. Коричневый загар на шее и руках напоминал, скорее, давно не оттираемую грязь. Копна тёмно-русых волос, наполовину разбавленных сединой, была сильно взлохмачена. Голубые глаза были покрыты мутью, как бывало обычно, когда Кирилл находился под действием алкоголя. Моему мужу было почти под сорок, но мало кто давал ему его возраст, обычно называя максимум года тридцать два. Лишь при более близком рассмотрении можно было угадать его настоящий возраст по мелким морщинам вокруг глаз. Я отвернулась от него, глянула на часы – 09.38 – и пошла в спальню за чемоданом. Муж, тихо ругая непослушное тело, шумно скинул ботинки, прошёл ко мне в спальню. Уставился на собранный чемодан. Я, в свою очередь, заметила, что мой благоверный домой вернулся в мятой до невозможности футболке, запачканной чем-то оранжевым у воротника, в запятнанных голубых джинсах, и без того драных по веянию моды, без носков и с огромным бордовым засосом на шее. Собрав всю волю в кулак, я удерживала себя от скандала. Муж обнял меня со спины, обдавая перегаром дешёвой водки.