- Все не так. Я бы купил тебе другую квартиру. И продолжал бы дарить цветы.
- Но почему же не оставить меня здесь? Неужели тебе не жаль этой красоты и уюта, которыми ты полгода наслаждался вместе со мной. Неужели рука поднимется разрушить все это?
- Не думай, что это доставит мне удовольствие. Но другого выхода нет. Есть инвесторы, которые ожидают прибыли от своих вложений. Если ты останешься, твоя квартира не будет реконструирована и продана. Прибыль от дома уменьшится.
- Но ведь и затрат не будет. То же на то же.
- Не совсем. Есть еще кое-что. Одна из квартир предназначена для меня. Здесь будет жить моя семья. Тебя здесь быть не должно.
- Ты что, в моей квартире свое семейство поселить хочешь?
- Да.
Лицо Тины вспыхнуло гневом.
- Займи другую. У тебя целый дом в распоряжении. Или ты думаешь, что я как-то тебя засвечу перед женой?
- Нет, конечно. Я сам боюсь засветиться при случайной встрече. У меня в последнее время появились кое-какие сложности дома. Возможно, я стал немного рассеян и невнимателен. Поэтому ты хочешь со мной расстаться? Ты решила, что притяжение между нами слабеет. Это не так. Меня тянет все сильнее. И это тревожит.
- Мне надо привести мысли в порядок. Все это так внезапно. У меня есть время, чтобы прийти в себя?
- Конечно. Мы потом поговорим и найдем решение. Сейчас мне надо бежать. Ты позволишь мне подарить тебе кое-что?
- Дари.
Андрей открыл кейс, достал из него красную розу и небольшой удлиненный футляр. На синем бархате лежала цепочка белого золота с кулоном в виде перламутровой раковины с большой круглой жемчужиной внутри.
- Какая прелесть! Спасибо!
Андрей застегнул цепочку на шее Тины, взял ее лицо в ладони и приник к губам в нежном поцелуе.
В это мгновение перед ее глазами возникла картинка: худая блондинка, похожая на Шерон Стоун, впилась поцелуем в губы широкоплечего брюнета, затем подтолкнула его к машине со словами "...иди, у тебя все получится... засада будет у поворота на Старокупавинское кладбище, там в это время безлюдно... ты должен остановить машину и выскочить из кабины... не попади под пули, скройся в лесу...".
Тина побледнела и стала оседать на пол. Андрей подхватил ее на руки и положил на диван.
- Что с тобой? Тиночка, любовь моя, не пугай меня так!
- Андрюша, дай водички.
Андрей трясущимися руками напоил Тину водой из чашки.
- Тебе плохо? Где болит?
- Послушай меня. Ты ведь едешь сегодня загород?
- Да. По Горьковскому шоссе. Я должен с компаньоном осмотреть место предполагаемых работ.
- А твой компаньон - широкоплечий брюнет, стрижен ежиком, носит светлое кашемировое пальто?
- Да. Это Долгов. Мы три года работаем вместе. Да что случилось-то?
Тина рассказала об увиденном.
- Ты можешь не верить, но я в последнее время вижу ближайшее будущее людей. Сделай так, чтобы не погибнуть, и в то же время убедиться, что заговор против тебя есть. А кто эта блондинка?
- Жена.
Черный внедорожник Lexus GX460 ждал Андрея в условленном месте. Всегда приветливый Долгов сегодня был непривычно напряжен и молчалив. Он сидел за рулем своего автомобиля и мрачно хмурил брови. Андрей отметил, что Долгов сегодня взял самую старую из своих машин - трехлетнюю, на которой ездил редко.
Не умеешь ты скрывать свои мысли, - подумал Андрей, глядя на партнера, - тебе страшно и очень машину жалко. А меня не жалко совсем. На встречу он пришел в светлом пальто, и с удовольствием отметил, что у Долгова пальто почти такое же. Сел на пассажирское сидение, и они тронулись в путь.
Андрей почему-то сразу поверил в предсказание Тины. Все детали в ее рассказе были поразительно точны и не оставляли места для сомнений. И теперь каждая эмоция на лице Долгова, каждое движение и интонация голоса обрели свой смысл. А также напряженность в отношениях с женой, неестественность ее поведения в последнее время получили свое объяснение. А объяснение было очень простым. Несмотря на все меры предосторожности отношения Андрея и Тины стали известны жене. Достаточно было пресловутой женской интуиции забить тревогу. Остальное - дело техники. Вернее, дело рук ее папеньки. Будучи отставным силовиком высокого ранга, он, пользуясь старыми связями, наверняка организовал слежку за Андреем.
Неужели она решилась на убийство, - думал Андрей, сидя в машине рядом с предателем Долговым, - как жестоко, как не характерно для женщины. Это скорее бандитский прием времен становления дикого капитализма. Ведь ей по сути дела не в чем его упрекнуть. Любой ее каприз выполнялся, уровень жизни он ей обеспечил роскошный. Ни жестом, ни словом он не оскорбил эту женщину. Не так воспитан. Ни разу не упрекнул ее за то, что в течение пяти лет брака ее иссушенное диетами тело не смогло зачать ребенка. И про Тину она никогда не узнала бы, если бы не это ее плебейское любопытство. Так почему же именно смерть приготовила для него его дражайшая супруга? Страх. Неуверенность в их совместном будущем. Видимо, она вообразила, что Андрей ее непременно бросит, и решила нанести удар на опережение. Она - жена, единственная наследница. Решила, если уж суждено остаться без мужа, так хотя бы богатой. На такие деньги многое можно купить. Нового мужа в том числе. Решила убить, пока он с ней не развелся. Да-а, круто. А Долгов-то, дурак, думает, если она со мной так, то с ним будет как-то иначе. Он идет на это грязное дело, полагая, что через нее получит мои активы. А будет все наоборот, если им удастся меня убить, конечно. Может, ну ее к черту, эту поездку? Нет. Я должен убедиться, что все действительно так, как предсказала Тина.
Балашиха осталась позади. По обе стороны шоссе ярко и радостно желтела на солнце сентябрьская листва. Вот Новая Купавна.
- Виктор, притормози у магазина. Я сигареты забыл.
Долгов настороженно покосился на Андрея, но остановил машину у нового супермаркета. Через несколько минут Андрей вернулся из магазина, подошел к водительской двери и сказал:
- Вить, дай порулить. Всю жизнь мечтал проехаться в лексусе.
- Что тебе вдруг вздумалось?
- Да ладно, не жадничай. День хороший, дорога отличная. Дай хоть сто метров проехать.
На лице Долгова были видны сомнения и внутренняя борьба.
- Ну, ладно. Сто метров. Не больше. Я не люблю давать руль никому.
- Не волнуйся, - сказал Андрей, устраиваясь за рулем. Все будет хорошо.
Машина мягко тронулась с места и набрала скорость, замелькали дома и деревья, вот поворот на Бисеровское шоссе. После поворота Долгов стал нервно требовать руль.
- Ну, все. Покатался и хватит. Я сам хочу порулить, давай выходи.
- Конечно, - сказал Андрей, останавливая машину у обочины, - давай меняться местами.
Машина вновь двинулась вперед. Андрей заметил, что Долгов уже с трудом владеет собой. Руки лихорадочно сжали руль, лицо побледнело, на лбу выступил пот.
Да, дружок, убийство тебе не по зубам, нервишки слабоваты, - подумал Андрей и сам внутренне напрягся, потому что вдали показался поворот на Старокупавинское кладбище. Долгов уже сидел за рулем ни жив ни мертв. Его нога все слабее жала на педаль газа, и машина замедлилась.