- Что?.. – Ваал ошарашенно повернулся в сторону клетки Кенсу, на которую с такой нежностью смотрел Люцифер, и ее прутья в тот же миг рассыпались в пепел под напором огня, что вырвался из спины омеги в виде прекрасных огненных крыльев.
Кожа Кенсу была покрыта огнем, руки и ноги венчали острейшие когти, и даже черты лица стали хищными, глаза и вовсе горели алым. Ноги и бедра были прикрыты огненным хвостом, а крылья… Ох, что же это были за крылья!
Омега взлетел, глядя на Ваала и Люцифера сверху, взглядом в котором не было ничего, кроме власти и желания крови. Дьявол тут же оказался за спиной своего брата, вцепляясь в его горло, и ухмыльнулся, потому что тот был словно скован силой, что исходила от Сатаны и его личного монстра.
- Ты станешь прекрасным подарком на его рождение, брат мой.
Кенсу гортанно зарычал, нетерпеливо и жадно, и Люцифер рассмеялся, легко, словно марионетку поднимая своего брата над полом и буквально швыряя его в любовника.
Огненные крылья цепко схватили добычу, а когти прошлись по его грудине, вспарывая ее. Ваал кричал от боли, пытался вырываться и читать заклятия, но все очень быстро закончилось, когда новорожденное создание Люцифера выгрызло ему глотку.
Дьявол с наслаждением смотрел на то, как Кенсу питается, как раздирает на части того, кто причинил столько боли их семье. Он драл клыками мясо Архидьявола, его органы, ломал кости и жадно собирал языком кровь. А затем, лишь немногим сильнее сжав останки в своих крыльях, сжег их дотла. После чего посмотрел на своего создателя и довольно ухмыльнулся.
Люцифер тут же воспарил к До, не боясь обжечься, и почти прильнул к нему, восхищенный и совершенно безумный.
- Мой личный Феникс, что столько раз перерождался для меня, сгорая в пламени нашего личного Ада… - пробормотал он, ведя языком по щеке омеги, покрытой кровью. – Ты прекрасен.
Кенсу ласково провел когтями по щеке Дьявола, слегка царапая, и хрипло рассмеялся:
- Вот о подобном ты мог меня предупредить. Я начал думать, что сошел с ума.
- Не вижу и в таком исходе ничего дурного, - приподнял бровь Люцифер, а затем жадно приник к губам своего нареченного, целуя его глубоко, властно и с каким-то невероятным преклонением. До застонал, наслаждаясь тем, как их пламя смешивается, а Дьявол пробормотал:
- Неужели я не услышу твоего вечного «Дьявол»?!
- Мм, не сейчас, - облизнулся До. – Обойдемся «Слава Самаэлю, ублюдок…».
Нисрок осторожно прикрыл дверь за лекарями, когда они покинули покои молодого господина, а затем, не сдержавшись, подошел к его постели и, наклонившись, мягко прикоснулся губами ко лбу Кенсу:
- Спасибо.
До кивнул, потому что на большее сил попросту не было. Долго в одиночестве быть ему не пришлось, потому что уже через пару минут его обняли горячие руки, наконец, именно те, которые были ему так нужны. Кенсу тихо рассмеялся:
- Ты теперь от меня вообще не отойдешь, чудовище?
- Вырвать бы тебе язык!.. Я слишком… Боялся тебя потерять, - признание далось Владыке непросто, но Кенсу в ответ на эти слова прижался к нему ближе, переплетая их пальцы и облегченно выдыхая.
- Спасибо. Что не узнал в нем меня.
- Меня не смог бы обмануть даже самый сильный морок. Я знаю тебя так, как никто. Столько, сколько никто. К тому же я не чувствовал в нем ни твоего отца, ни наше… нашего…
- Наше дитя, - устало поправил Кенсу, и Люцифер напрягся, едва дыша.
- Правда?..
- Но если посмеешь из-за него заточить меня в башне, как какого-нибудь принца, я выброшу его с балкона. Или скормлю Церберу, понял? - слабо пихнув нареченного локтем, До закрыл глаза, тяжело вздыхая. И на что он соглашался?..
- Было бы глупо с моей стороны теперь не использовать твою силу. Мы сможем добить остатки приверженцев Ваала, а там и за нападения ангелов возьмемся…
- Ради всего, кхм… Просто оставь пока свои наполеоновские планы. Я ужасно хочу спать. И замуж.
- Что? – Люцифер невольно подумал, что Кенсу слишком сильно приложил головой об пол его брат, раз он выдает такие несвойственные для него речи одну за другой.
- Но все же после того, как чудище родится. Возьмешь меня замуж, Владыка Люцифер? – прищурился До, улыбаясь. – Не хотелось бы, чтобы в мире стало на одного ублюдка больше.
- Вот Дьявол! – прошептал Люцифер, изо всех сил прижимая к себе протестующего Кенсу, который лишь выдохнул:
- О да, именно он.
Комментарий к Глава восемьдесят, или Финальная битва.
Так, “ублюдок” в финале используется как синоним “незаконорожденный, внебрачный ребенок”.
И ЭТО ЕЩЕ НЕ КОНЕЦ.
Будет еще одна часть, которая уже поставит финальную точку. Обязательно дождитесь ее~
========== Эпилог, или Принимаю тебя в мужья. ==========
Жизнь постепенно входила в свою колею, и Кенсу не верилось, что лишь неделю назад он был в плену у брата Люцифера, а теперь был вынужден отрабатывать пропущенные, хоть и по состоянию здоровья, занятия. Это было…так повседневно, что даже придирки преподавателей не бесили, наоборот, До был рад наконец вздохнуть спокойно и помучиться от совершенно человеческих проблем.
Профессор У остался крайне доволен исследованием, которое провел Кенсу, и они очень подробно обсудили все аспекты его работы, так страстно разговорившись, что совершенно забыли про время. В итоге деликатное покашливание Чжунмена из-за спины Су застало их врасплох.
- Кенсу, как не стыдно, имея жениха, уводить чужого мужа из семьи? – тихо рассмеялся Ким, качая головой. До не удержался от улыбки, виновато поднимая руки, а Ифань лишь слегка закатил глаза. После чего внезапно совершенно оживился, глядя на еще одного гостя их вечерних посиделок.
Омеги удивленно повернулись к двери, ощутив присутствие знакомого запаха, и увидели стоящего возле дверей Ханя. Тот неуверенно переминался с ноги на ногу, и До буквально кожей ощутил напряжение, возникшее в комнате. Он хотел было попрощаться и уйти, но У мотнул головой, безмолвно прося остаться.
И Кенсу не пожалел.
Потому что смог увидеть, как Лу подходит к замершему статуей Мену и осторожно берет его за руки, словно боясь, что тот его оттолкнет. А потом улыбается тепло и совершенно солнечно:
- Ты станешь отличным папой, Чжунмен.
Ким вздрогнул, словно его ударили, а потом резко рванулся к Ханю, сгребая его руками, утыкаясь лицом ему в плечо и сдавленно застонав, словно от боли. Столько в нем накопилось нерастраченной нежности, вопросов, томлений, что они причиняли ему физические страдания. Одной лишь фразой Лу Хань смог нанести серьезный удар по той стене, что разделяла их уже несколько лет. Он зарылся пальцами в волосы Мена, обнимая его крепко, с болью, но именно это и нужно было им обоим. Чувствовать друг друга столь же близко, сколь и ранее, наказывать друг друга за нерешительность, за темноту в душах, что заставила их отдалиться.
Они словно хотели сплавиться, наверстать все то, что было упущено. И потому профессор У положил ладонь на плечо До, чуть прищурившись:
- А вот теперь их можно и оставить. Пойдем, продолжим обсуждение в рекреации, пока они наговорятся.
- Они смогут снова…?
- Они – смогут, - Ифань поймал взгляд Лу Ханя, глаза которого были влажными, но невероятно счастливыми, и прошептал одними губами:
«Спасибо»
И Кенсу в этот момент был уверен – если бы он умел читать мысли, он бы ощутил то, что эти трое любят друг друга. И насколько эта любовь велика.
Уже значительно позже, когда Кенсу наблюдал в окно за тем, как Ифань провожает своего супруга и Лу до машины, возле которой их встречал волнующийся Чонин, омега невольно не смог сдержать улыбки.
«Что бы ты ни говорил, но ты тот еще романтик», - ехидно протянул отец.
«Разве плохо хотеть, чтобы твои близкие были счастливы? Смотри мне. Договоришься, я кого-то из вас заблокирую»
«Вот уж не ожидал, что ты столь жесток, мой мальчик», - хрипловатый, ленивый голос Феникса, появившегося в тот же миг и притянувшего к себе Сатанакию заставил До с ухмылкой закатить глаза.