Выбрать главу

Линь Ваньюэ увидела небольшую трещину там, где тетива соединялась с плечом лука. Не стоит недооценивать эту незаметную трещину. Этого изъяна было достаточно для того, чтобы лук утратил точность при стрельбе. Должно быть, именно по этой причине его выбросили.

Линь Ваньюэ подумала, что владелец этого лука находился как минимум в ранге командира батальона...

— Брат Син, в прошлой битве при Тыквенной долине я был неподалеку от тебя. Меня поразило, когда я увидел тебя, сражающегося против гунна намного выше ростом. Сначала я хотел тебе помочь, но еще до того, как добрался до тебя, ты уже перерезал ему глотку. Брат, возможно ты унаследовал какое-то боевое искусство? Не мог бы ты научить меня?

Когда Линь Ваньюэ услышала слова Линь Юя, у нее потеплело на душе, но увидев его взмахи мечом, нахмурилась и сказала:

— Что ты делаешь?

Линь Юй сначала растерялся, а затем ответил:

— Я делаю взмахи мечом, как ты и сказал!

Линь Ваньюэ вздохнула, повесила лук себе на спину, подошла к Линь Юю и взяла его меч.

— Так тренироваться не имеет никакого смысла. Более того, это может оказаться для тебя губительным в будущем сражении. Я покажу тебе, как это делать правильно.

Линь Ваньюэ подняла меч. С каждым ее взмахом свист ветра и поднявшейся воздушной волны раздавался ритмично, каждый раз громкость звука оставалась одной и той же.

Линь Юй стоял рядом с Линь Ваньюэ, ощущая, как ему в лицо бьет ветер от ее ударов. Он обнаружил, что этот ржавый меч в руках Линь Ваньюэ стал грозным оружием. Подумав о тех движениях, которые он делал прежде, Линь Юю захотелось закопаться в землю.

Линь Ваньюэ сделала еще дюжину взмахов и вернула меч Линь Юю.

— Делая каждый взмах, ты должен стараться изо всех сил, сохрани это чувство глубоко в своем разуме, позволь ему стать твоим инстинктом. Либо не делай ничего, либо используй всю свою силу. Ты должен привыкнуть к этой напряженности. Гунны не будут к нам милосердны.

Немного помолчав, она добавила:

— В моей семье не передается по наследству никаких боевых искусств. Когда я вступил в армию, у меня не было даже военной регистрации. Не завидуй мне. Если хочешь научиться, это очень легко. Просто делай то, что я сказал. Делай каждый взмах со всей силы. Думай, что ты стоишь перед гуннами, размышляя о том, с какой стороны они нападут на тебя, каков будет угол удара, как повернуть в свою сторону невыгодное для тебя положение? Где их уязвимое место? Просто запомни это правило. Чем больше ты используешь оружие, тем больше ты будешь знать о том, как в полной мере использовать его преимущества.

Закончив с обучением, Линь Ваньюэ отошла в сторону, чтобы снова осмотреть черный лук.

Выслушав пространную речь Линь Ваньюэ, Линь Юй помрачнел. Поскольку, несмотря на все недосказанности, он понял какое у нее было трагическое прошлое.

Линь Ваньюэ сжала в руке черный лук, поставив ноги на ширину плеч, глубоко вздохнула и подняла его на уровень своих пронзительных глаз. Тетива звучно терлась о твердые мозоли ее рук, когда Линь Ваньюэ медленно потянула ее к своему лицу!

Линь Ваньюэ стиснула зубы, полностью натягивая черный лук, пока он не стал похож на полную луну, а затем отпустила тетиву. Раздался приятный чистый вибрирующий звук.

— Великолепный лук! — искренне восхитилась Линь Ваньюэ. К сожалению, трещина поставила крест на точности попадания, а это главное в стрельбе из лука.

Линь Юй сделал паузу и подошел к Линь Ваньюэ.

— Какой прекрасный лук! Как его могли выбросить?

Линь Ваньюэ показала на трещину в луке.

— Он утратил точность при стрельбе. Проще взять новый лук, чем менять плечо у этого.

Линь Юй почувствовал сожаление, увидев трещину в луке. Но опять же, если бы он не был испорчен, как бы такой отличный лук попал в руки двух простых пехотинцев.

— Брат, можно попробовать?

Линь Ваньюэ кивнула и передала лук Линь Юю. Он взял черный лук, поставил ноги пошире и с силой натянул его!

Тетива даже не пошевелилась.

Линь Юй расширил глаза, и приложил все свои усилия. Тетива со скрежещущим звуком натянулась только до половины...

Лицо Линь Юя сильно покраснело, но он так и не смог натянуть лук до конца, как это сделала Линь Ваньюэ. В конце концов, ему пришлось сдаться.

— Это... Это же двухстоуновый лук*! Брат...

П/п: Стоун — китайская мера веса, со временем она менялась, один стоун равнялся от 30 до 60 кг. Мощность лука измеряется силой натяжения (в фунтах, килограммах, или стоунах), то есть силой, которую нужно приложить, чтобы натянуть лук в боевую позицию для выстрела.

— Да, это двухстоуновый лук.

— Брат, ты способен полностью натянуть двухстоуновый лук? Несколько дней назад я видел, что в батальон Летящего пера требовался командир, единственным условием для этого была способность полностью натянуть двухстоуновый лук. Брат, тебя могли выбрать в командиры батальона!

Линь Ваньюэ покачала головой и сказала:

— Это бесполезно при моей скорости натягивания лука. Я не только упущу хорошую возможность, есть шанс, что меня вообще первым застрелят.

Ли Ваньюэ не могла сказать Линь Юю, что она не желает никакой командирской должности, поэтому ей пришлось сменить тему разговора.

Глава 4 Смерть императрицы

В городе Тянь Ду, столице страны Ли, в великолепном дворце, который находился чуть к востоку от императорского двора, тихо ходили туда-сюда дюжины служанок и евнухов. Все они старались шагать осторожнее, сдерживая дыхание, с чувством трепета и благоговения...

— Сянь-эр останется здесь, а остальные пусть уходят.

— Да...

На широкой кровати искусной работы лежала женщина, которая очень слабо дышала. Тот приказ исходил от нее. Голос был очень тихим, но люди не посмели ослушаться.

— Матушка императрица...

— Сянь-эр, подойди. Сядь рядом со мной, позволь мне... осторожно... взглянуть на тебя.

Лежавшая в постели женщина, на самом деле была императрицей страны Ли — Ли Цинчэн. Хотя она выглядела изможденной, но не утратила своего первоначального очарования. Двадцать лет назад ее называли первой красавицей страны Ли, и ее лицо до сих пор сохранило былую привлекательность.

Ли Сянь тихо присела рядом с Ли Цинчэн и, утирая слезы печали, посмотрела на свою мать, от которой остались лишь кожа да кости.

Увидев свою дочь такой опечаленной, Ли Цинчэн слабо ей улыбнулась:

— Последние годы я была больна, и толком не видела свою маленькую принцессу. Сянь-эр, ты подросла.