Луиза скрестила ноги, сбросив адвокатскую ладонь. Уставясь невидящими глазами в стенку, она искренне проговорила:
– Ни я, ни Брэзил не сделали ничего дурного. Если мы пострадаем, это будет несправедливо.
– Не волнуйтесь. – Тон его стал доверительным и теплым. – Я вытащу вас обоих. – Он протянул ей блестящий портсигар.
Луиза взяла сигарету, наклонилась, прикуривая от зажигалки адвоката, и спросила:
– Мне же не придется здесь ночевать?
Клаус потрепал ее по щеке:
– Надеюсь, что нет. Допрос продлится от силы час, не больше. – Он уронил ладонь на ее коленку. – И чем скорее мы с вами управимся, тем скорее вы управитесь с ними.
Луиза глубоко вздохнула и откинулась на спинку кресла.
– Да мне и рассказывать-то почти нечего, – сказала она, старательно выговаривая слова, чтобы они звучали понятно, несмотря на акцент. – Я встретилась с Робсоном в маленькой швейцарской деревушке. У меня не было ни денег, ни друзей. Я ему понравилась, и он был богат. – Луиза махнула рукой с дымящейся сигаретой. – Поэтому я сказала «да».
Клаус сочувственно кивнул, и его пальцы на коленке шевельнулись.
– Он купил мне одежду и эти кольца в Париже. Они никогда не принадлежали его матери. Он сам мне их подарил.
Адвокат кивнул опять, и пальцы шевельнулись снова.
– Потом он привез меня сюда и... – Луиза прижала горящий кончик сигареты к руке адвоката, – ...и я осталась у него.
Клаус отдернул руку, впился в нее губами и присосался к ожогу.
– Что это с вами? – возмущенно промычал он, не отнимая руку от губ. Потом опустил руку и воззрился на красное пятнышко. – Если вам что-то не нравится, так можно же об этом сказать, правда?
Луиза не улыбнулась.
– Я плёхо говорить англиски, – сказала она, подчеркнуто преувеличивая свой акцент. – Я прожила у него в доме недели две – даже меньше – до...
– Если бы не Брэзил, вы бы сейчас рассказывали о своих печалях другому адвокату! – Клаус подул на обожженную руку.
– ...до вчерашнего вечера, – продолжала Луиза, – когда у меня лопнуло терпение. Мы поссорились, и я ушла. Ушла в чем была, то есть в вечернем платье...
Она уже заканчивала свое повествование, когда зазвонил телефон. Адвокат подошел к столу и сказал в трубку:
– Алло!.. Да... Еще пару минут... Все верно. Спасибо. – Он повернулся. – Они начинают проявлять нетерпение.
Луиза встала с кресла:
– Я закончила. Потом нагрянула полиция, и Брэзил удрал через окно, а меня арестовали за кольца.
– Вы что-нибудь говорили полицейским после ареста?
Она покачала головой:
– Они не дали мне и слова сказать. Никто не хотел меня слушать. Всем было наплевать.
Когда Луиза с Клаусом вышли из здания суда, к ним подошел молодой человек в синем неглаженом костюме. Он снял шляпу и сунул ее под мышку:
– Мифф Фишер, я ив гаветы «Майл-Вэлли пофт». Не могли бы вы...
– Только не сейчас, – с улыбкой прервал его Клаус. – Загляните ко мне утром в отель, и я сделаю заявление. – Он протянул репортеру визитную карточку и откашлялся. – Вообще-то мы хотели бы поужинать. Может, вы подскажете, где нам найти ресторанчик, и присоединитесь к нам?
Молодой человек покраснел, поглядел на визитную карточку, потом на адвоката:
– Благодарю ваф, мифтер Клауф, я ф удовольфтвием. Тут прямо ва углом «Таверна» – это единфтвенное мефто, которое открыто в такой чаф и где можно прилично поефть. – Он повернулся и махнул рукой в южном направлении. – Меня вовут Джордж Данн.
Клаус пожал ему руку:
– Очень приятно.
Луиза Фишер с улыбкой кивнула, и они пошли по улице.
– Как Конрой? – спросил Клаус.
– Он еще не пришел в фовнание, – ответил молодой человек. – Врачи не внают, нафколько ферьевно он пофтрадал.
– Где он?
– Пока у Робфона. Его боятфя трогать ф мефта.
Они свернули за угол.
– О Брэзиле что-нибудь слышали? – спросил Клаус.
Репортер изогнул шею, чтобы посмотреть мимо Луизы Фишер на адвоката:
– Я думал, вы внаете.
– Что знаем?
– Ну... Какие-нибудь новофти о Брэвиле. Мы пришли.
Репортер провел их в выложенный белой плиткой ресторан. Когда они уселись за столик, дюжина, а то и больше посетителей за стойкой и в зале уставились на Луизу Фишер, оживленно перешептываясь между собой.
Луиза села в кресло, учтиво предложенное Данном, и взяла со столика меню, не обращая внимания на всеобщий интерес и, похоже, не замечая его.
– Я ужасно проголодалась, – заявила она.
Пухлый лысый человечек с острой бородкой, сидевший через три столика, поймал взгляд репортера, когда тот возвращался к своему креслу, и легонько ему кивнул.
– Иввините, это мой бофф, – сказал Данн и отошел к столику бородача.
– Славный парнишка, – заметил Клаус.
– Нужно позвонить Линкам, – сказала Луиза. – Они наверняка что-то знают о Брэзиле.
Клаус поджал губы и покачал головой:
– Я бы на вашем месте не доверял окружной телефонной сети.
– Но...
– Придется подождать до завтра. И в любом случае уже слишком поздно. – Он посмотрел на часы и зевнул. – Попытайтесь прощупать этого мальчонку. Может, он что-нибудь знает.
Данн вернулся к их столику. Щеки его пылали, и вид у него был смущенный.
– Какие-то новости? – спросил Клаус.
Молодой человек энергично затряс головой и воскликнул:
– Нет-нет!
К столику подошел официант. Луиза Фишер заказала суп, бифштекс, картофель, спаржу, салат, сыр и кофе. Клаус – яичницу и кофе, а Данн – пирог с молоком.
Когда официант отошел от столика, глаза у Данна округлились. Он смотрел мимо Клауса. Луиза Фишер оглянулась и проследила за взглядом репортера. В ресторан вошел Кейн Робсон вместе с двумя приятелями. Один из них – толстый бледный молодой мужчина – улыбнулся и приподнял шляпу.
– Это Робсон, – шепнула Клаусу Луиза.
Адвокат не повернул головы.
– Все в порядке, – сказал он и протянул ей портсигар.
Луиза взяла сигарету, не сводя с Робсона глаз. Увидев ее, он приподнял шляпу и поклонился. Потом сказал что-то своим спутникам и подошел к Луизе. Лицо его было бледно; темные глаза блестели.
Когда он приблизился к их столику, Луиза уже раскурила сигарету. Робсон сказал: «Привет, дорогая» – и уселся в пустое кресло прямо напротив нее. Потом повернул на мгновение голову и небрежно бросил репортеру: «Привет, Данн».
– Это мистер Клаус. Мистер Робсон, – представила их друг другу Луиза.
Робсон даже не взглянул на адвоката.
– Тебя выпустили под залог? – спросил он, обращаясь к женщине.
– Как видишь.
Он насмешливо улыбнулся:
– Я хотел внести за тебя залог, если больше будет некому, да забыл.
Они помолчали. Потом Луиза сказала:
– Я пришлю за одеждой завтра утром. Попросишь Ито ее упаковать?
– Твою одежду? – Робсон рассмеялся. – Я подобрал тебя в чем мать родила. Пусть твой новый кавалер покупает тебе новые тряпки.
Молодой репортер залился краской и смущенно уставился в скатерть. Лицо адвоката, если не считать заблестевших глаз, не выражало никаких эмоций.
– Твои друзья, наверное, уже скучают без тебя, – мягко проговорила Луиза.
– Пускай. Я хочу поговорить с тобой, Луиза. – Робсон нетерпеливо обратился к Данну: – Почему бы вам двоим не отойти куда-нибудь в уголок?
Репортер вскочил с кресла.
– Конечно, мифтер Робфон! – заикаясь, выдавил он.