— Да?
— Это Лена, — сообщила она.
— Ну, передавай привет, — ответил я из-за журнала.
— Она хочет приехать.
— Угу…
Жена тут же защебетала что-то радостное, но не мне, а телефону. Точнее, Лене — ее приятельнице и жене моего друга Дениса. Я у них шафером был на свадьбе лет шесть назад.
— Как там Денис? — спросил я, скорее из вежливости. Это дежурный вопрос, на который принято отвечать: «Нормально».
Жена повторила вопрос телефону, дальше я не прислушивался. Как ни странно, разговор довольно быстро свернулся. Наверное, потому что по межгороду Лене звонить дорого.
— Сереж!
— Да?
— Послезавтра приезжает, — немного растерянно сообщила жена.
— По делу? Или просто так? — Меня не сильно интересовало, почему Лена собралась в Москву. Она и раньше приезжала, да и Денис не раз у нас останавливался, когда бывал в командировках.
— По-моему, просто так, — ответила жена. И, помолчав, добавила: — Странно…
— Что странно?
— Когда я спросила, как дела у Дениса, Лена сказала, что не знает.
— Что? — Мне показалось, я не расслышал.
— Она не знает, что с Денисом, — повторила жена.
Я отложил журнал:
— Что за новости, поссорились?
— Не знаю. — Жена выглядела растерянной. — Отболталась: мол, не телефонный разговор, расскажет, когда приедет.
— Что за выкрутасы опять. — Мне стало досадно. Возникла мысль позвонить Денису и спросить, но я передумал. В конце концов, это не мое дело. Взрослые люди, сами разберутся.
С Денисом мы друзья с юности. Даже своя рок-группа была: писали песни, пару раз на фестивали ездили. А потом все как-то распалось. Но не дружба, хоть он остался в нашем родном городе, а я перебрался в столицу. Когда встречаемся, то вспоминаем прежние времена, берем гитары и поем наши песни. Хорошее было время.
В прихожей послышался шум и топанье — сын пришел. В этот вечер мы о Лене и Денисе больше не говорили. Я, честно признаться, и думать о них забыл. Вспомнил только утром в субботу, когда раздался звонок в дверь. Мы еще спали.
— Ой, это Лена, наверное! — воскликнула жена, вскочила с кровати и в одной футболке бросилась в прихожую.
«Надо вставать», — с досадой подумал я. В голове еще бродили обрывки какого-то сна, сквозь которые доносились голоса жены и Лены.
«Ну, пусть они почирикают вдвоем», — подумал я и задремал. Может же человек по-дремать утром в субботу?!
Когда я проснулся окончательно, меня уди-вила тишина. Плохо соображая со сна, я отправился выяснять ее причину. Заглянул к сыну — тот безнаказанно сидел за компьютером в наушниках и увлеченно рубился с монстрами. Меня даже не заметил. Я подошел и снял с него наушники:
— Ну, пап! — возмутился он.
— Мать где? — спросил я.
— На кухне, — сын не отрывался от эк-рана.
— И она тебе разрешила? — удивился я.
— А, — отмахнулся он, — они там… разговаривают.
— Ты бы хоть умылся, что ли…
— Уже, — отозвался он, молниеносно нажимая кнопки на джойстике.
Надо было немедленно сказать что-ни-будь поучительное, такое серьезно-отцовское.
— Ты прекращай давай, — не нашел я ничего лучшего. — Небось все утро сидишь?
— А че еще делать-то? — удивился сын.
И действительно, «че делать?». Я со вздохом вернул наушники и направился на кухню.
Женщины курили, плотно закрыв дверь.
На столе — чашки из-под кофе, пепельница, пачка сигарет. Аня, жена, так и не пере-одевшись, сидела на табурете в ночной футболке спиной к двери. Наша подруга съежилась на стуле у окна.
— Привет, — сказала она, увидев меня. Ленка была похожа на больную птицу: взъерошенная, глаза спрятаны за линзами очков в устаревшей оправе, острые колени и худые руки, ключицы выпирают в вырезе старенькой кофточки.
— Привет, красивая, — бодро поздоровался я. Аня повернулась ко мне, глаза ее глядели испуганно.
— Как жизнь? — Я продолжал излучать жизнерадостность.
Лена пожала плечами и ничего не ответила.
— Там наш отпрыск, между прочим, все утро гоняет монстров, — наябедничал я. Жена никак не отреагировала. Тогда я начал догадываться:
— Случилось что?
Они переглянулись и промолчали.
— Я помешал?
Жена неуверенно кивнула на свободный стул:
— Завтракать будешь?
— А что, дают? — попытался пошутить я, но это не возымело действия.
— Я кофе сварю, — отозвалась Аня, вставая.
— Да ладно, и сам могу, — честно говоря, мне стало обидно. Встал, понимаете ли, человек в субботнее утро, а ему никто не рад. — Вот только приведу себя в соответствие с мировыми стандартами, — буркнул, закрывая дверь, и поплелся в ванную.