– Вы сделали ему больно!
Дан повернулся к нему.
– Я пришел сюда, чтобы выслушать предложение, а не для того, чтобы меня обыскивали.
– Да, я вынужден быть осторожным. Вас я знаю, но не знаю других.
– Если это все, что вы смогли найти в качестве телохранителя, – ответил Дан, – вам лучше все бросить. Он никуда не годится.
Дан подошел к столу, который служил, баром. Миер следил за ним взглядом и не знал, что ему делать. Грофилд, наблюдавший за Миером, все больше убеждался в том, что лимоны сказали ему правду. Он не должен был покидать аэропорт. Четырнадцать монет по пять центов… Он мог в ожидании обратного рейса посидеть в баре.
Прежде чем Миер успел найти нужный ответ, вошел шестой человек.
– В той комнате лежит тип, у которого льет носом кровь, – сообщил он. – Я – Фрич. Боб Фрич.
Миер был достаточно сообразителен, чтобы не упустить возможность, которую ему дало это появление.
– Все в порядке, Боб, – поспешно сказал он. – Вам нечего тревожиться по этому поводу. Входите же, я Эндрю Миер. – Он взял Фрича за руки и закрыл за ним дверь. – Теперь мы все собрались, – продолжал Миер, увлекая Фрича в комнату и удаляя его от двери и от мыслей, которые могли у того возникнуть в связи с тем, что творилось в соседней комнате. – Остается лишь познакомить вас всех друг с другом и можно начинать.
Пока Миер заканчивал представление, Дан пересек комнату и подошел к Аллану со стаканом в руке. Спокойный и добрый на вид, Дан на самом деле был человеком жестким и несокрушимым. Его абсолютная уверенность в себе часто принималась за приветливость и заставляла людей недооценивать его. Воспользовавшись тем, что Миер был занят, Грофилд поинтересовался:
– Что все это значит, Дан?
Тот пожал плечами.
– Какой-то трюк. Поговорим позднее.
Миер был явно не в своей тарелке, его раздражало, что Дан и Грофилд беседуют в углу. Он вышел на середину комнаты.
– Прошу садиться, – предложил он и улыбнулся. – Можно курить. – Затем он принял более торжественный вид. – Здесь у меня то, что я хочу показать вам, – сказал он, вытаскивая из-под кровати фибровый чемодан. – Вы можете мне не поверить, но дело заключается в том, чтобы взять зарплату одного предприятия. – Миер отвернулся от чемодана, чтобы адресовать присутствующим широкую улыбку. – Я прекрасно понимаю, о чем вы думаете.
Грофилд хотел что-то сказать, но удержался.
– Вы думаете, – продолжал Миер, – что никакого дела с зарплатой не существует. Вы думаете, что по всей стране платят по чекам, но есть, по крайней мере одно предприятие, где оплата производится наличными, и я знаю, где это и как взять деньги.
Миер открыл чемодан, пошарил внутри и вытащил кусок картона, почти такой же длинный, как и чемодан. Он прислонил картон к крышке. Это был цветной снимок, сделанный в солнечный день. Старое кирпичное здание, окруженное грязным снегом.
– Вот, – сказал Миер, – пивоваренный завод в Монекуа, штат Нью-Йорк, в двух шагах от границы с Канадой. Было время, когда они производили оплату чеками, но запротестовал синдикат. Там много канадских рабочих, которые хотят получать наличными. Оплата еженедельная и составляет самое меньшее сто двадцать тысяч долларов.
Грофилд автоматически произвел подсчет. Шесть человек, каждому по двадцать тысяч. Это немного, но ему этого будет достаточно, чтобы продержаться следующий сезон и не наделать глупостей. Он стал думать, что лимоны, может быть, все же не всегда ошибаются.
Миер достал другой кусок картона – на этот раз это была карта.
– Как вы видите, Монекуа находится менее чем в восьми милях от границы. Чтобы смыться – это идеальный вариант. У нас большой выбор дорог, и все они идут на север. Имеются второстепенные дороги, которые обходят таможенные посты на границе. – Новый кусок картона, новое фото. – Вот главный вход. Они раздают деньги в пятницу утром, в десять – половине одиннадцатого.
Затем Миер объяснил, откуда поступают деньги, как их охраняют, как происходит выплата, и чем больше он говорил, тем труднее, казалось, будет осуществить ограбление. Деньги, которые доставляли из Буффало, составляли предмет неусыпного внимания охраны: бронированную – машину, на которой привозили деньги на завод, сопровождал даже полицейский вертолет. Сам завод окружали высокая кирпичная стена и колючая проволока, а два входа тщательно охранялись. Настоящая крепость. Пока Миер говорил, Грофилд несколько раз взглянул на Дана: внимательное, терпеливое выражение не сходило с его лица. Миер подошел к сути самой операции.
– Я договорился с организацией, – сказал он, – они требуют десять процентов, что показалось мне вполне нормальным.