— Если так, я принимаю возложенную на меня задачу, — сказал Рожер громким голосом, — и уверен, что восторжествую. Вы говорите, что все уже готово; когда же нужно приступать к делу? Медлить, конечно, не следует. Когда мы отправимся?
— Позднее.
— Кто может нас удерживать?
— Дитя! Если мы начнем кампанию, не приняв нужных предосторожностей, то она кончится очень скоро. Вооружим наших слуг, отправимся завтра, и через два дня мы будем окружены и взяты отрядом сипаев.
— Что за дело, мы окажем сопротивление!
— Я сказал тебе не все. Индийская Компания подозревает меня вот уже два года. Она ничего не знает — она предполагает все. С моей стороны, я чувствую, что за мной следят. Нам нужно победить сперва хитростью, а потом уже силой. Я живу, окруженный засадами и заговорами.
Рожер недоверчиво покачал головой. Сэр Мориц продолжал:
— Быть может, я сумею доказать тебе это сегодня же. Пойдем со мной на берег моря.
Они вышли из дому и направились пальмовой аллеей к берегу моря.
— Ты ни с кем не завязывал знакомства во время твоего путешествия, Рожер?
— Это было бы слишком… В Адене к нам сел молодой англичанин, с которым я часто беседовал. Прелестный малый!
— Он ехал до Мадраса?
— Нет, он остановился в Пондишери.
— Знал он, куда ты едешь?
— Я не счел нужным скрывать это. Он мне много рассказывал про эту страну, которую хорошо знает. Я спрашивал даже, знает ли он вас.
— Значит, ты сказал, что едешь к сэру Морицу?
— Да.
— Мои подозрения подтверждаются. Помоги мне отыскать остаток каната или бревен — все, что будет походить на обломки плота.
Отлив уже окончился. Рожер и сэр Мориц могли произвести свое расследование довольно далеко.
— Я нашел только этот кусок бревна, — сказал молодой человек. — А вот и обрывок каната.
— Дай мне его! — живо воскликнул сэр Мориц.
Он тщательно осмотрел кусок каната.
— Я был в этом уверен! Ты видишь надрез? Этого не могли сделать ни толчки, ни острые скалы. Этот канат не может порваться. Он был перерезан!
— И что же? — спросил Рожер.
— То, что твой молодой англичанин был шпион, передавший кому следует о цели твоего путешествия; там поняли, что ты сделаешься моим помощником. В числе моих слуг один соблазнился подкупом. Это, должно быть, кто-нибудь из гребцов плота.
— Но ведь он сам рисковал погибнуть, — заметил молодой человек.
— Ты еще не знаешь индусов. Они способны продать все, даже собственную жизнь. Ты найдешь среди них фанатиков, которые за самую ничтожную сумму согласятся искупить совершенные другими преступления, вынести ужаснейшие мучения. Да, я более не сомневаюсь: Компания подкупила одного из моих гребцов.
— Может быть, — воскликнул, смеясь, Рожер, — и акула была также подкуплена Компанией!
— Вот что значит французский ум, — сказал сэр Мориц, хлопая Рожера по плечу. — Не смейся, однако; и, покамест, старайся быть осторожным.
— Я даже буду робок, если хотите, дядюшка. Но сколько времени вы требуете от меня?
— Несколько дней. Мы отправимся завтра на осмотр моих плантаций индиго и хлопка. Затем мы отправимся в магаратские провинции, где у меня конторы. Мы будем путешествовать, как простые негоцианты. Ты — мой компаньон; наш осмотр тем более будет понятным.
— Понимаю, — прервал его Рожер. — Под этим мирным предлогом мы сделаем последние распоряжения и немедля начнем действовать.
— Конечно, — отвечал сэр Мориц. — Но, послушай, ты молод, горяч, ты будешь жить в самом центре Индии…
— Я уверен, что вы не оставите меня вашими советами…
— Я дам один, — улыбаясь, продолжал сэр Мориц. — Не бойся змей и тигров, не доверяйся людям и… опасайся женщин!
III
ТОТ, КОГО НЕ ОЖИДАЛИ
В то самое время, когда Рожер и сэр Мориц поднимались на крыльцо, раздались два звонких удара в гонг.
— Что это? — спросил Рожер.
— Это предвещает скуку, если не опасность.
— Как?
— Ты легко поймешь мою подозрительность. Я не вполне доверяю даже близким. Мой дом организован на оборонительную ногу. Здесь мы защищены от всевозможных случайностей. Под предлогом возделывания риса, я окопал свой парк широкими рвами, которые могут быть наполнены водой в случае, если правительство отрядит сюда, по недоразумению, полк солдат. На вершине бельведера, устройство которого приписывают моей любви к живописным видам, также устроено нечто, предупреждающее меня о присутствии в окрестностях постороннего лица. Ты слышал звон? Я предполагаю по звуку нечто серьезное. Идем!