Пропускная система в Кремле строится по очень строгим правилам. Как правило, при входе на работу пропуск приходится показывать не менее двух-трех раз, в развернутом виде. Если ты хочешь пригласить к себе в кабинет, например, мужа или подругу, то пропуск на этих людей должен быть подписан у твоего начальника, а посетитель приходит в Кремль и уходит из него с сопровождающим сотрудником Федеральной службы охраны. В последние годы Администрация значительно сократила штат своих сотрудников. Говорят, что сделано это было по личному распоряжения президента. Что же касается собственно функций Администрации, то они не более чем консультативные. Во всяком случае, АП никак не может повлиять ни на региональные выборы, ни на позицию губернаторов по тем или иным вопросам.
Много лет назад, когда мне было десять и мы с родителями, как и все советские люди, любили собираться в 21.00 у голубых экранов, чтобы посмотреть программу "Время", мой дедушка (теперь уже покойный) сказал как-то: "Наташка, пройдет время, и ты будешь сидеть в Кремле рядом с Леонидом Ильичем, вот посмотришь". С Брежневым мне повидаться не удалось, он умер, когда я поступила в Московский университет, а вот первая часть пророчества моего деда сбылась, хотя специально я к этому не стремилась.
Сергею Ястржембскому, сменившему Сергея Медведева на посту президентского пресс-секретаря, меня отрекомендовал Игорь Игнатьев, бывший руководитель пресс-службы президента. С Сергеем мы почти не были знакомы, но все же приглашению я не удивилась — было очевидно, что совсем уж постороннего человека на такую работу не пригласят. Кроме того, друзья журналисты особо приближенные к Ястржембскому неоднократно рассказывали мне, что пресс-служба "ищет женщину" и Сергею "сватают" по меньшей мере трех претенденток, в том числе и меня. Не скрою, мне это польстило; кроме того, мой главный редактор, Третьяков, периодически строил всякие догадки на тему: "Кто же будет следующим президентским пресс-секретарем".
В середине октября 1997 года мне домой позвонили из приемной Ястржембского и пригласили на переговоры. Они были недолгими. Сергей принял меня приветливо, сказал, что наслышан, объяснил, почему возникла необходимость во мне, и очень коротко рассказал о том, чем мне придется заниматься: работать с женской половиной семьи Ельциных, а в случае необходимости (контакт с прессой) и с младшим поколением. Я узнала также и о том, что в остальные дни буду выполнять и еще поручения, — например, дежурить по пресс-службе, принимать участие в подготовке мероприятий для президента и многое другое. Не знала я только одного, что очень скоро начну скучать по вольной журналистской жизни,' по своим ребятам из ’’Независимой газеты", по командировкам на таджикско-афганскую границу и Бог знает куда еще…
На раздумья я взяла сутки, а 16 ноября 1997 года уже вышла на работу. В том, что я так быстро согласилась, была, кроме прочих, и еще одна причина: отличные отношения с Игорем Игнатьевым: я надеялась, что все вместе мы составим хорошую команду. Но к моему великому сожалению, через несколько дней после того, как я согласилась, Игорь вынужден был уволиться. Журналисты в буквальном смысле этого слова рыдали. Игорь — это не только профессионал — журналист высочайшего класса (когда-то он работал в ТАССе), но и великолепный руководитель, настоящий друг и вообще очень компанейский человек, без всяких чиновничьих комплексов. Игорь и Сергей (Медведев) неплохо сочетались между собой как руководитель пресс-службы и пресс-секретарь президента и всегда помогали нам, журналистам, в добывании “кремлевской” информации. Причина его ухода была проста и, может быть, логична: Сергей Ястржембский привел на его место своего человека, — Алексея Громова, с которым вместе работал в Словакии.