- Три года. После этого человек начинает подчиняться приказам беспрекословно. Вплоть до отключения инстинкта самосохранения.
- Ну, у нас чуть дольше, - сказал Джон. – Но принципиально ничего нового. И потом. Что это за дамы? Вон там.
Он показал в дальний угол сектора, где под прозрачным куполом стояли четыре полуголые девицы. Одна из них лениво крутилась на шесте. Остальные наблюдали за битвой и время от времени начинали подпрыгивать и хлопать в ладоши.
- Это? – спросил генерал. – Тоже подопытные. Увеличенная сексуальная привлекательность, усиленные феромоны, модифицированные мышцы влагалища. Они здесь в качестве своего рода награды. Та команда, которая выиграет бой, получит их на время в пользование.
Джон покачал головой.
- Вы, русские, отсталый варварский народ! То, что вы говорите, это объективация женщин. Так нельзя!
- Не, мужик, - встрял красномордый Славик. – Это не объективация. Объективация баб вон там, - он показал на следующий сектор, где клубился дым и горели красные фонари. – А это – трофей!
- Какая еще объективация, - добавил немец. – Вы, американцы, со своим лицемерием вконец одурели. Все подопытные в наших лабораториях и без всякой объективации фактически рабы. Что, у вас как-то по-другому?
- Женщины у нас имеют преференции, - сухо сказал Джон. – Также как некоторые другие группы населения. Это прогрессивно.
Салатовые внизу тем временем уже добивали гранатами последний фиолетовый дот.
- Тут все ясно, - сказал генерал. – На выходе вам раздадут материалы о подготовке, характеристиках подчинения, список использованных препаратов и какие части головного мозга были модифицированы. Пройдемте дальше.
- Поростите, - на ломаном русском сказал вдруг Мао. – Вы нам ние сообщили откуда подопытные. Здешний филиал давно закорыт.
- Из московской лаборатории, - ответил генерал. – Она продолжает работать на полную мощность.
- В общем, - подытожил Джон. – Я не увидел пока ничего необычного.
- Еще не вечер! – хохотнул Славик.
- Этот филиал, - встрял Мухаммед. – Который тут был. Я читал досье. Он же на детях специализировался. И говорят, вы нашли его отчет. Его тоже раздадут на выходе?
- Выжимки, - ответил генерал. – Не весь.
- Это важно, - продолжил Мухаммед. – Контроль и модификация детского организма для нас больная тема.
- Пойдемте уже дальше, - раздраженно сказал Джон. – Все переговоры - на обсуждении.
Усманов переводил взгляд с одного куратора на другого, потом смотрел вниз, на два десятка искалеченных трупов в фиолетовой и салатовой форме. Он должен был что-то сделать. Или хотя бы сказать. Но все это походило на сюрреалистический кошмар, где сделать бы все равно ничего не получилось.
***
По адресу в даркнете была только статическая карта и фотография нужного места, чтобы не перепутать.
Теперь Маша стояла в этом тупике, заброшенном богом и дворниками, и пыталась понять, что делать дальше.
Здесь не было ни дверей, ни окон. Только кирпичный забор в три метра и глухие стены дореволюционных домов. Вдоль забора стояли мусорные баки. От них ощутимо несло тухлятиной.
Она несколько раз обошла тупичок, то по кругу, то по диагонали, пиная прошлогоднюю листву и мусор из баков. Пока наконец не обнаружила люк, замаскированный листом рубероида.
Внизу была металлическая лестница и маленькое помещение, захламленное старыми строительными материалами.
У стены стояла решетчатая конструкция с перекрытым цепочкой входом.
Она забралась внутрь и нажала круглую зеленую кнопку на маленьком пульте.
Подъемник дернулся и пополз вниз.
В шахте было темно, и Маша включила фонарик.
Бетонные плиты, потемневшие от сырости и старости, тянулись очень долго. Подъемник пару раз застревал в переплетении корней, и Маше приходилось срывать их со стенок шахты.
Подъемник полз бесконечно.
Когда он остановился, Маша выкрутила фонарь на полную мощность, но все равно его луч не смог осветить все помещение.
Она только успела заметить тень, мелькнувшую наверху, на какой-то эстакаде.
- Выключи, - донесся голос.
Маша послушно погасила свет.
- Ольга, - сказала она. – Нам надо поговорить.
- Не надо.
Камуфлированая спрыгнула вниз и стащила с эстакады длинный извивающийся сверток.
Луч фонаря выхватил из темноты лежащую на земле женщину.
Наталья Александровна, учительница младших классов, была связана по рукам и ногам. Ее рот был заткнут кляпом. Она истошно мычала и пыталась вырваться.