- Мы есть иностранный граждань, - заявил Ганс, с трудом подбирая слова. – Мы требовать связь с посол.
- Вы тут столько дел натворили, иностранные граждане, - сказал Кравец, - что даже если б сами были послами, вам бы это не помогло.
Когда арестованных построили парами, как пионеров, подошла Маша и тихо сказала:
- Мне нужна группа захвата. Человек двадцать.
Кравец уставился на нее.
- Тебе в больницу надо, Мария Александровна. Плечо, руку подлечить. И, видимо, голову тоже.
- Вы не понимаете. Я, кажется, знаю, где их найти.
- Откуда?
- Язык. Я не слышала его с детства, но половину вроде поняла. Еще нужна пара-тройка снайперов с крупным калибром и бронебоем. Иначе их шкурку не пробить. Одно условие. Я там должна быть. Обязательно.
Кравец взъерошил волосы.
- Так. А ну-ка давай подробнее.
Со стороны арестантов вдруг донеслись шум, крики и ругань.
Славик бегал кругами и поливал всех площадным матом.
- Что у вас там? – крикнул Кравец.
Славик подскочил ближе, отдуваясь и вытирая пот с красного лица.
- Еще одно ЧП. Американец пропал. А вместе с ним этот. Очкастый такой. Не помню, как звать. Иван вроде.
***
От ремней с грузилами Иван освободил себя сам, по старой памяти.
Как раз начинался шум и гам, стрельба и крики. Никому не было дела, что творится за спинами.
Жертву долго выбирать не пришлось. Седоватый худой американец сидел в стороне от всех, прислонившись к стене.
Одного удара обломком кирпича по голове оказалось достаточно, чтобы он обмяк.
Иван взял его за шкирку и вытащил наружу.
За стеной начиналось перепаханное взрывами поле боя. Из воронок и рытвин торчали остатки бетонных дотов. В одну такую руину Иван и затащил свою добычу.
Привязал американца проволокой к какой-то трубе. Ударил по щеке, чтобы очнулся.
Тот громко заныл, за что тут же получил по зубам.
Иван припомнил весь свой скудный запас английского.
- Филиал.
- Что? Я не понимаю!
- Старый филиал. Здесь. Закрытый.
- Что вы от меня хотите? На помощь!
Снова по зубам.
- Будешь орать – убью, - Иван поднял кирпич.
- Хорошо, хорошо. Что вы хотите знать?
- Я. Хочу. Знать. Куда. Увезли. Детей.
***
Здесь все также горели разноцветные свечи, лежали старые игрушки и висели на голой бетонной стене семь фотографий.
Ольга-Ксения стояла на коленях, брала одну машинку за другой и протирала. Рядом лежала пачка влажных салфеток.
- Здесь столько пыли, - сказала она. – За неделю все серым становится.
- Это все-таки была месть? – спросила Маша. – Не только деньги?
Та усмехнулась.
- Считай, что я совместила приятное с полезным. Когда сын пропал, я поклялась уничтожить всех, кто причастен. А клятвы надо выполнять.
- А спектакль с идолами, резьбой по дереву, рунами и всем прочим – тебе зачем понадобился?
- С чего ты взяла, что это был спектакль? Это были жертвы. Подношение языческим богам. Здесь же в округе вся земля языческая. Атеизм, православие, это все сверху, а копнешь поглубже сплошная хтонь лезет. Только старые боги могут помочь. Они и помогли. Или ты думала, узоры волхва на моем теле – это фикция? Нет, сестренка. Я их кровью заработала.
- Старые боги заставляют убивать двенадцатилетних детей?
- Ты про дочь Родионова? Старые боги не брезгуют любым угощением. Младенцев им тоже на блюде подавали. А что касается этой малолетней шалавы…
- Шалавы? Она умерла девственницей.
- Ну да. Спереди целка, сзади баскетбольный мяч влезет. Она уже год собой торговала. Папочке-то наплевать было. У него глобальные идеи в голове, будущее нации. А то, что дочурка собрала компашку мелких отморозков, которые отлавливали малолеток, били и снимали это на видео… или сбагривали педофилам пикантные ролики с собой в главной роли. Но это конечно, мелочи. Сколько по стране таких дочурок. Главное, что дети за отцов отвечают, кто бы там не утверждал обратное. Вот она за отца и ответила.
- А твой отец? Его за что?
Ольга помрачнела.
- Он меня предал. Значит заслужил.
- Он не предавал тебя. Ты не все знаешь.
Маша достала смартфон, нашла запись.
- Наверное, это будет для тебя больно. Но ты должна услышать.
Комнату затопил голос Воеводина.
- Верните мне мою дочь. Она еще ребенок.
Кто-то заперхал то ли кашляя, то ли веселясь.
- Обязательно вернем. Еще пару раз со всех сторон натянем и вернем. Если, конечно, сделаешь все как надо. А ведь я тебя предупреждал, следак. Говорил, что так и будет. Помнишь? Когда ты спустил меня с лестницы, а потом еще и деньги на голову высыпал. Я сказал, что все равно выебу твою нежную дочурку, но уже немного по-другому. Так и получилось. Разница лишь в том, что ты не получил деньги и что кроме меня ее тугие дырки бесплатно порадовали еще дюжину человек. Не таких учтивых, как я. И если не закроешь дело, то их опять пустят в пользование. Снова и снова. Угрюмые бородачи в горах на отдыхе. Грязные понаехавшие ваххабиты. Ты даже не представляешь, как им нравится драть красивых девочек. Каждый день. Часами. Полсотни человек за раз. А когда через полгода ее раздолбанные дыры уже не смогут доставлять удовольствие, ее закопают живьем в землю и пришлют тебе запись. И ты будешь слушать, как она умирает. Пока сам не сдохнешь.