- Я не пойду в машину! В прошлый раз тоже все начиналось с машины!
Лейтенант вздохнул.
- Полунин, заходи слева.
Полунин заулыбался и двинулся к ней, расставив руки.
Она завизжала и отпрыгнула в сторону.
- Григорьев, помогай!
- Бегу!
Толстый Григорьев уже пыхтел рядом.
Патрульные зажимали ее с трех сторон, заставляя отступать к кремлевской стене.
- Гражданочка, не сопротивляйтесь. Отступать вам все равно некуда. Выхода тут нет.
Она выпрямилась, сбросив маску безумия.
- А вот тут ты ошибаешься, лейтенант. Выход всегда есть.
Она отскочила назад, в два прыжка добралась до стены.
И исчезла.
Патрульные застыли.
- Не понял, - протянул Григорьев. – Она куда делась?
Полунин уже ходил у стены, заглядывая под коряги.
- Наваждение какое-то. Тут нет ничего.
- Может это мы под тяжелыми веществами, а, лейтенант?
- Утром разберемся. Тушить давайте. А то весь кремль сгорит нахрен.
***
Ольга нырнула в дыру лаза и задвинула заглушку, выглядящую снаружи как бетонная плита.
Вытащила спрятанную сумку, натянула на себя джинсы, футболку, кроссовки.
Она еще не придумала, что скажет нанимателям насчет заказа. Куда делся модификатор со всеми причиндалами и документацией. Был отбит полицаями, конкурентами, сгорел. В любом случае, объяснения предстояли тяжелые. У нее даже возникла мысль сбежать и лечь на дно. Только это было вот уже пятнадцать лет не в ее стиле.
Она выкарабкалась из лаза, спустилась к набережной, выбрала из толпы оранжевых самокатов самый приличный и покатила по свежей, но уже порядком раскуроченной брусчатке в сторону гребного канала, где ее ждал вертолет.
- Наконец-то, - сварливо протянул Джон. – Не знаю, кто вы такие, но немедленно нас освободите. Ключи от наручников вон у того в кармане.
Пятеро новоприбывших молча направили на него стволы штурмовых винтовок. Один из них произнес что-то на гортанном наречии. Остальные засмеялись.
Только теперь все заметили, что их черная броня – такая же, как у покойника мортуса.
- Это не наши, - тихо сказал Ганс
Сверху по висящему тросу спустилась еще одна фигура.
Камуфлированная Божья Странница Ольга-Ксения «Хелли» Романова-Воеводина сняла шлем и оглядела пленников. Всклокоченные пегие волосы падали ей на лоб. В глазах не было ничего, даже любопытства.
- Извините за беспокойство, господа кураторы и тайные агенты, - сказала она. - Мы только заберем, что нам надо, и никого больше не побеспокоим. Сидите тихо, и никто не пострадает.
- Вы меня обманули, - негромко сказала Маша.
- Да, - легко согласилась та. – И что? Не будь такой доверчивой, деточка.
- Мадам, - вежливо сказал Поль. – Это полигон Консорциума. Вы вторглись на чужую территорию. У вашего начальства будут серьезные проблемы. У вас – тоже.
- Проблемы начальства индейцев не волнуют, - сказала она. – Мне платят – я делаю.
- А, наемница, - усмехнулся Пабло. – Так и знал. Шлюха всегда остается шлюхой. Кто больше всех платит, тот ее и дерет. Граждане кураторы, заплатите ей вдвое, перебейте цену. Останетесь при своих. Если выберитесь.
Ольга-Ксения подошла к нему и стволом «ремингтона» приподняла подбородок.
- Да, амиго. Не всем же десять лет строить из себя наркобарона, чтобы потом в одночасье пустить псу под хвост всю легенду. Только потому что родина приказала. Ты ничем не отличаешься от подопытного с таблеткой. Тоже одни приказы в голове. А деньги - это более честно. Я еще пятнадцать лет назад поняла, что если раздвигаю ноги – мне должны платить. И чем шире и дольше я их раздвигаю – тем больше нулей должно быть в сумме. Здесь я их раздвигала очень широко и очень долго. Почти три года подготовки. Так что не старайтесь. Не перебьете. У хороших шлюх тоже есть своя гордость. Мы клиентов не кидаем. Иначе без работы и головы останешься.
Она обернулась и выкрикнула что-то своим людям на непонятном языке.
Двое из них подскочили к лежащему Усманову, закатали ему рукав, достали из футляра шприц, ввели иглу. В цилиндре заклубилась кровь.
- Что вы делаете? – вскинулась Маша.
- Не беспокойся, цыпочка. Всего лишь анализ. Должны же мои наниматели узнать, как повлиял на организм модификатор.
Она поднесла к лицу рацию.
- Второй. Мало времени. Поторопись, - сказала по-английски.
- Уже тут, - прохрипели на том конце.
Она подошла к Ивану. Подняла «ремингтон».
- Ты единственный живой из моего перечня смертников. Не считая везучего профессора.
Он поднял голову
- Убить хочешь?