Она медленно отступала от горящего идола. Огонь становился все сильнее, он уже перешел на россыпь валяющихся по соседству веток, когда сзади вдруг замигали синие и красные огни, и реальность ворвалась в языческую мифологию.
- Эй, гражданочка! Что это вы тут делаете?!
Она присела от испуга.
- И почему в таком виде? Почему голая?
Перед машиной патрульно-постовой службы стояли трое полицейских и разглядывали ее круглыми от изумления глазами.
Она выпрямилась, изгибаясь как на шесте.
- О, теперь вас трое. А тогда было двое. И вы мне не помогли. Может сейчас поможете?
-Так. Что произошло? Как вам помочь? Что там горит?
- Там горит богиня смерти. Если бы там горела богиня любви, мы бы с вами устроили первоклассную оргию. Да, мальчики? Прямо тут, на траве, вчетвером. Прямо, как тогда.
Она медленно погладила себя по бедрам.
- Так, ясно, - сказал один из них. – Полунин, вызывай скорую. Тут явная проблема. И пожарных, тушить надо.
- Ага, сейчас, - Полунин достал рацию, бросая косые заинтересованные взгляды.
- Женщина. Давайте успокоимся. И вы мне все по порядку расскажете. Ваше имя, фамилия.
- О, это не так просто сказать…
- Алло! Тут какая-то женщина. В кремле. Голая и вся разрисованная. То ли ваша пациентка, то ли под веществами. Но если вещества, то они точно тяжелые. Поджог устроила. Что? Сколько лет? Откуда я знаю, сколько ей лет? То ли двадцать, то ли пятьдесят. Явно ваш случай. Приезжайте, забирайте.
- Григорьев, в машине плед есть. Принеси, пусть хоть накроется.
- Лейтенант, тут смирительная рубашка нужна, - пробормотал Григорьев. – А не плед. Дожили. Безумные фрики уже по ночам в кремль пробираются.
- Фрик или не фрик, наша задача во всем разобраться.
- Есть принести плед.
Лейтенант повернулся к ней.
- Значит так, гражданочка. Сейчас мы пройдем в машину…
- Я не пойду в машину.
- Это не обсуждается. Вы нарушили как минимум пять статей гражданского и одну уголовного кодекса. Вы устроили пожар у памятника федерального значения.
- Я не пойду в машину! В прошлый раз тоже все начиналось с машины!
Лейтенант вздохнул.
- Полунин, заходи слева.
Полунин заулыбался и двинулся к ней, расставив руки.
Она завизжала и отпрыгнула в сторону.
- Григорьев, помогай!
- Бегу!
Толстый Григорьев уже пыхтел рядом.
Патрульные зажимали ее с трех сторон, заставляя отступать к кремлевской стене.
- Гражданочка, не сопротивляйтесь. Отступать вам все равно некуда. Выхода тут нет.
Она выпрямилась, сбросив маску безумия.
- А вот тут ты ошибаешься, лейтенант. Выход всегда есть.
Она отскочила назад, в два прыжка добралась до стены.
И исчезла.
Патрульные застыли.
- Не понял, - протянул Григорьев. – Она куда делась?
Полунин уже ходил у стены, заглядывая под коряги.
- Наваждение какое-то. Тут нет ничего.
- Может это мы под тяжелыми веществами, а, лейтенант?
- Утром разберемся. Тушить давайте. А то весь кремль сгорит нахрен.
***
Ольга нырнула в дыру лаза и задвинула заглушку, выглядящую снаружи как бетонная плита.
Вытащила спрятанную сумку, натянула на себя джинсы, футболку, кроссовки.
Она еще не придумала, что скажет нанимателям насчет заказа. Куда делся модификатор со всеми причиндалами и документацией. Был отбит полицаями, конкурентами, сгорел. В любом случае, объяснения предстояли тяжелые. У нее даже возникла мысль сбежать и лечь на дно. Только это было вот уже пятнадцать лет не в ее стиле.
Она выкарабкалась из лаза, спустилась к набережной, выбрала из толпы оранжевых самокатов самый приличный и покатила по свежей, но уже порядком раскуроченной брусчатке в сторону гребного канала, где ее ждал вертолет.
Эпилог 1
Камин на Черниговской был такой старый, что помнил, наверное, еще царя Александра III. Кресла были помоложе, но от них так несло нафталином и древностью, что Иван чувствовал себя в доме престарелых.
Дрова в камине грустно потрескивали и уже догорали.
Юля подползла ближе и подкинула в огонь еще парочку.
- Ну, хорошо, - сказала она. – Ты Холмс, я Ватсон. Что делает Ватсон? Это он играет на скрипке?
- Нет. На скрипке играет Холмс. Но так как я на скрипке играть не умею, то буду играть исключительно на нервах. Собственно, главная функция Ватсона – время от времени делать круглые глаза и восклицать «Но как, Холмс?!» После чего Холмс подробно объясняет, как.
- Но как, Холмс?!
- Именно.
- А Ватсон сосет у Холмса?
- Нет, это уже будет детективное извращение.
- Тогда я не подхожу на роль Ватсона.