«Нам нужен Хофманн, а эта машина в лучшем случае двухместная, а не четырёхместная», — заявил он. «Если повезёт, на обратном пути нас будет четверо» .
«Так зачем же позволять ей занимать одно из мест?» — возразил Тодд. «Я или Фиггис были бы вдвое полезнее».
«Не думаю». Шон холодно посмотрел на него. «Мы с Чарли уже сражались вместе», — сказал он. «Она меня не подведёт. Я знаю, на что она готова пойти».
Он встретился со мной взглядом, лишь на мгновение, и я увидел в его взгляде спокойное и непоколебимое доверие.
Меня охватило ощутимое чувство облегчения.
Тодд выглядел с отвращением. «Да, судя по всему, всё было именно так».
он жаловался.
Шон повернулся и пронзил инструктора по физкультуре свирепым взглядом. Только тот, кто получше Тодда, смог бы не вздрогнуть под этим взглядом. «Ты даже не представляешь», — тихо сказал Шон и отошёл.
Снаружи кто-то включил прожекторы. Их свет падал на гравий, освещая место, где стоял «Скайлайн», придавая краске автомобиля лёгкий маслянистый оттенок.
Это была брутальная машина, отдыхающая, а не просто припаркованная. Каким-то образом было понятно, что складки кузова были вылеплены, словно кожа, натянутая на мышцы, а не компоненты, укладывающиеся в рамки внешних линий. Никаких компромиссов.
Не знаю почему, но машина меня напугала. Это было транспортное средство, которое слишком легко соблазняет убить себя, как большой мотоцикл или катер. Оно было создано для скорости, для риска. Я не питал иллюзий, что Шон будет ехать на нём спокойно, только потому, что он был тёмным и с лёгким оттенком…
Лёд на ветру. Я взглянул на его застывшее лицо. Это будет битва ума и воли. Всё или ничего.
Фиггис встретил нас с пригоршней пистолетов SIG в кобурах быстрого выхватывания и тремя ПМ-98 на плече. «Выбирайте», — сказал он.
«Мы возьмём всё», — сказал Шон. «Не беспокойтесь об упаковке».
«А что с ним?» — тихо спросил Фиггис, кивнув в сторону Хофмана.
«Пока нет», — сказал Шон. Он взглянул на бесстрастное лицо Хофмана. «Без обид».
Хофманн пожал плечами. «На вашем месте, — сказал он, — я бы сделал то же самое».
Задняя часть Nissan казалась крошечной, но этот здоровяк-немец умудрился сложить своё внушительное тело так, чтобы протиснуться за моим сиденьем. Только когда Шон сел на водительское место, я впервые осознал, что машина с правым рулём.
«Как, черт возьми, ты собираешься что-то обогнать, если сидишь не с той стороны машины?» — спросил я.
Шон сверкнул зубами, поворачивая ключ в замке зажигания, и двигатель с двумя турбонагнетателями зарычал, словно инспектор манежа только что подгонял его стулом и кнутом.
«Вам придётся выезжать в пробках, — сказал он. — Просто дайте мне столько же места, сколько нужно велосипедисту, и я проеду».
Я закатила глаза и подавила стон.
Гилби наклонился мимо меня в машину и нажал что-то на центральной консоли. Раздались три негромких звуковых сигнала, а затем часть стереосистемы выдвинулась и развернулась, превратившись в экран телевизора дюймов семь в поперечнике.
«Только не говори мне, что у тебя есть еще и альпийская навигация?» — спросил Шон с удивлением в голосе.
«Естественно», — ответил Гилби, не в силах скрыть нотку гордости. «Оно охватывает всю Европу. Просто введите пункт назначения, и оно выдаст вам самый быстрый маршрут».
Хофманн наклонился вперед и назвал ему по буквам название улицы на окраине Берлина.
«Когда вы купили этого щенка, Майор, — пробормотал Шон, быстро программируя Alpine, — вы, конечно же, погнались за всеми игрушками».
«Просто следите за температурой выхлопных газов и постарайтесь не расплавить турбины», — посоветовал Гилби, стараясь не обращать на это внимания, хотя голос его выдавал напряжение. «И не выбрасывайте его. Nissan их больше не выпускает. Он практически незаменим».
Я поднял взгляд от убранных на дно ниши для ног винтовок PM-98.
«Валентин, — мягко сказал я, — если мы не справимся в любом случае, то, думаю, найти тебе другую машину будет наименьшей из наших забот».
Он кивнул, лицо его стало серьёзным. «Тогда удачи», — сказал он и выскользнул обратно, закрыв за нами дверь.
«Ладно, все пристегнули ремни?» — спросил Шон. Снова эта быстрая ухмылка, как у школьника, нашедшего спрятанные ключи от машины отца. Эта беспокойная настороженность. «Прошу вас не ходить по салону, пока горит табло «Пристегните ремни». Возможно, мы попадаем в зону турбулентности».
Сзади я услышал стон Хофмана. «Теперь-то уж точно, — сказал он, — мы все умрём».
Двадцать шесть
Дорога от узких извилистых дорог вокруг Айнсбадена до главного автобана, ведущего в Штутгарт, заняла целых девятнадцать минут. По сравнению с этим моя безумная поездка на такси по дороге туда показалась мне воскресным круизом.