Мы столпились вокруг Ивана.
«Просто помни, — сказал я мальчику диким шёпотом. — Попробуй убежать, и там, наверху, будет дюжина человек, которые получат приз за то, что первыми тебя подстрелят. Мы — твой единственный шанс, понятно?»
«Хорошо», — сказал он, и это единственное слово вырвалось у него. Я понял, что он скорее готов был бы получить пулю, чем терпеть такое унижение. Я сжал его сильнее и кивнул Хофманну.
Он начал кричать Джен так громко, что его голос разнесся по всем мужчинам на крыше. Он сообщил им, что мы выходим, кто мы такие, и что она будет убивать безоружных мирных жителей, если прикажет своим людям открыть огонь.
Я посмотрел туда, где майор Гилби подполз к краю последней «Ауди». Он встретился со мной взглядом, но промолчал. Возможно, он просто не мог заставить себя умолять меня. Он, как и я, знал, чем грозит нам отказ от части сделки Грегора. Да, мы рисковали жизнью, но ещё больше, если отступим сейчас.
«Чарли», — настойчиво сказал Шон, — «ради Бога, не делай этого».
Я сглотнул, игнорируя его, и с трудом справился со страхом, который грозил меня охватить. Мы бросили оружие и окружили Ивана: Крэддок и Ромундстад – впереди, Ронни – слева, я – справа, а Деклан замыкал шествие. Мы стояли так плотно, что едва могли двигаться, не наступая друг другу на ноги.
Затем, прежде чем кто-либо из нас успел что-либо подумать, мы вышли на открытое пространство.
Над нами Ян чуть не лопнула от злости, крича своим людям, чтобы те стреляли в нас, не давали Ивану добраться до безопасного лимузина отца. Но слова Хофмана достигли цели. Они замялись.
Джен выхватила свой пистолет и начала стрелять в нас, но на таком расстоянии есть предел тому, во что можно попасть из пистолета. К тому же, мы слишком плотно прижимались к Ивану, чтобы она могла стрелять по парню.
Тем не менее, это был лишь вопрос времени.
И тут Ронни пронзительно вскрикнула, отлетела в сторону и упала.
Пуля пробила ему левое бедро, чуть выше колена, но проблема была не в этом. Кровь тонкой струйкой текла между сжатыми пальцами, пульсируя в такт сердцу.
Артерия.
Ронни сел и почти попытался отстраниться от вида собственной крови, как будто это было нечто отдельное, нападающее на него, и он мог каким-то образом от него спастись.
Он кричал от ужаса и боли. Он, как и все мы, знал, как мало у него времени. Нельзя зарабатывать на жизнь, работая с большими острыми поварскими ножами, и не вдалбливать себе в голову мысль об опасности случайного разреза бедренной артерии. Без лечения у него оставалось всего несколько минут.
Мы дрогнули, наше продвижение остановилось.
«Ради Бога, закройте!» — прошипел я.
Деклан уставился на меня широко раскрытыми от шока глазами. «Ради всего святого, мы не можем просто так его бросить!»
«У нас нет выбора», — резко ответил я. Я схватил его за руку и резко прижал к себе Ивана. «Если мы сейчас остановимся, они убьют мальчишку, и всё это будет пустой тратой времени. Ты хотел быть телохранителем, Деклан, так вот в чём всё дело, а не в голливудских красотках, по которым ты так увлечён. Теперь смирись с этим , и пошли !»
Всего секунду он смотрел на меня так, словно его самым заветным желанием было, чтобы именно я корчился на земле в растущей луже собственной крови.
Затем он мрачно кивнул, и мы снова двинулись вперёд. Всё это заняло всего лишь мгновение, почти без передышки, но показалось, что прошли часы.
Теперь мы были почти у подветренной стороны террасы и достаточно близко к «Мерку Грегора», чтобы рвануть к нему.
Грегор крепко схватил сына, крепко обняв его, а затем его телохранители запихнули мальчика в лимузин. Грегор сел следом за ним, но прежде чем захлопнуть дверь, он посмотрел мне прямо в глаза – его собственные, яркие и твёрдые, как галька.
тебя не забуду ».
Трудно было сказать, было ли это сказано как угроза или как обещание.
Затем тяжёлая дверь захлопнулась, и нам пришлось отпрыгнуть назад, когда «Мерс» резко помчался вперёд, дико виляя при выезде с парковки. Остатки сил вторжения Грегора отступили за него, прикрывая его отход с отточенной точностью.
Если бы у Джен было время собрать больше людей, у них, возможно, был бы шанс предотвратить побег Грегора, но в тот момент они были в плачевном меньшинстве. Их возвышенное положение лишь давало им преимущество, пока мы все были прижаты к земле. Как только «Мерседес» покинул парковку, это превосходство было утрачено. Я слышал, как она рявкает команды по рации, но по нарастающей ярости в голосе она поняла, что проиграла.