В какой-то момент Маккенна так сильно кивнул, что чуть не упал со стула.
Ему это сошло с рук лишь потому, что он превратил это движение в сильный приступ кашля. Он был худым мальчишкой с бледным лицом, которое, казалось, розовело от малейшего раздражения. К тому времени, как он закончил, он был весь красный от выступающего кадыка до корней волос.
Во время выступления Маккенны Гилби замер и на мгновение закрыл глаза. Проявление лёгкого раздражения было вполне естественным, но меня беспокоило не это. Меня беспокоила внезапная полная неподвижность, охватившая его.
От того, как он это сделал, у меня натянулась кожа.
Мне и раньше встречались мужчины с такой же врождённой невозмутимостью, и это всегда вселяло в меня страх Божий. Гилби, возможно, и напускал на себя лоск цивилизованности, но под ним скрывалось нечто тёмное, извивающееся и скользящее. И на мгновение его вспышка гнева дала о себе знать. Я считал его очередным оторванным от реальности офицером, почти аристократом, но я ошибался.
Я искоса взглянул на остальных, но большинство не заметило произошедшей с ним перемены. Бывшая сотрудница полиции, Эльза, была одной из немногих, кто, как я заметил, заметил. Деклан же выглядел просто скучающим.
«Времена мускулистых здоровяков в тёмных очках прошли», — продолжил Гилби, как ни в чём не бывало. «Всегда будут случаи, когда от вас потребуется обеспечить видимое сдерживание, но чаще всего вам придётся сливаться с богатыми, знаменитыми и влиятельными». Он критически оглядел нашу разношёрстную компанию, пока мы поникли в креслах. «Полагаю, некоторым из вас придётся этому немало научиться».
Он взглянул на часы, резко кивнул, затем сгреб свои бумаги и вышел, держа спину прямо.
«Интересно, как этот ваш парень сливается с толпой», — пробормотал Деклан, пока мы собирали блокноты. «В нём даже в платье можно было бы узнать армейское начальство».
***
Сразу после этого мы отправились на занятия по рукопашному бою с Блейкмором. Инструктор, должно быть, прикладывал пакет со льдом к колену после утренней пробежки, потому что, когда он вошёл в комнату, обозначенную как спортзал, хромота не проявилась.
Проведя более четырёх лет, преподавая женщинам самооборону, было интересно оказаться в центре внимания. Блейкмор, на мой взгляд, был эффектным, но обладал скрытой грацией, выдающей эксперта. Грубоватые черты его лица, тяжёлые черты могли бы ввести в заблуждение, заставив принять его за обычного бандита. Я не ожидал такой изящности и отточенной техники, но, похоже, моё первое впечатление о нём оказалось верным.
Теперь он продемонстрировал полдюжины приемов, позволяющих задержать и отстранить человека, который, возможно, приближается к вашему директору с угрозами.
Я был удивлён, увидев, что он использует О'Нила в качестве подопытного кролика. Ирландец явно был недоволен тем, что его несколько раз подряд брали на руки и голову, а затем бросали на маты. Пару раз я заметил, как он проводил рукой по рёбрам, поднимаясь на ноги. Взглядов, которые он бросал на бесстрастного Блейкмора, должно было хватить, чтобы заставить его содрогнуться.
Однако Блейкмор без всякой реакции принимал на себя каждый колкий взгляд.
Закончив, он схватил пару больших тренировочных лап и бросил одну из них другому с такой силой, что тот едва не пошатнулся.
Что, черт возьми, здесь происходит?
«Хорошо», — сказал он, обращаясь к остальным, — «именно это мы вам и покажем на протяжении всего курса. Но для начала я хочу узнать, какой удар вы умеете наносить. Встаньте в две шеренги, и посмотрим, на что вы способны».
Я наблюдал, как крупный светловолосый немец, с которым я сидел рядом накануне вечером, выстраивался перед Блейкмором. У него была стойка бодибилдера, руки слегка расставлены в стороны из-за чрезмерно развитых плеч и широчайших мышц спины.
Я узнал, что немца звали Михаэль Хофманн, и он был бывшим военным, служил в элитном полку, немецком аналоге парашютно-десантных войск. Так что особых сюрпризов не было.
Теперь он приблизился к Блейкмору, который держал накладку на груди и животе, напрягая руки, закреплённые ремнями на спине. Он крепко навалился на неё, широко расставив ноги. Все замерли и смотрели, как здоровяк двинулся вперёд, чтобы сделать первый взмах.
Хофманн слегка улыбнулся и нанес Блейкмору взрывной апперкот, сжав толстую пенную подушку почти до упора.
Свидетельством силы верхней части тела инструктора было то, что он даже не пошевелил ногами под натиском. Хотя он откинулся назад от силы удара и издал хрип от усилий.