По крику Фиггиса, означавшему выстрел, им пришлось затащить директора обратно в машину, наброситься на него сверху, чтобы прикрыться, и как можно быстрее увести машину из опасной зоны. Они с энтузиазмом набросились на инструктора по физкультуре, горя желанием любыми способами отомстить за изнурительный утренний режим.
«Повтори ещё раз. Это было ужасно», — мягко сказал Фиггис, когда они закончили.
«Ты слишком многого ожидаешь. На этот раз угроза может быть, а может и нет. Решать мне. И не забывай, ты должен вписаться в атмосферу большого бизнеса. Если будешь так делать с каждым автобусом, то доведешь своего директора до нервного срыва в первый же день. Не говоря уже о том, что сломаешь ему почти все рёбра».
Он окинул взглядом смущённые лица. «Ты должен вселять в него уверенность, заставлять чувствовать себя защищённым, а не выглядеть так, будто ожидаешь каждый раз полномасштабного нападения. Если бы ты так за мной присматривал, я бы до смерти перепугался. Давай. Возвращайся и сделай это снова».
Остальные из нас стояли и улыбались, наблюдая, как они готовятся к новому заезду, но когда я наблюдал, как они снова разворачивают машину, у меня внезапно возникло неприятное чувство, что за мной тоже кто-то наблюдает.
Я обернулся и увидел О’Нила, стоявшего в нескольких шагах от меня. Он смотрел на меня, прищурившись, сквозь дым сигареты. Увидев, что я его заметил, он воспринял это как приглашение подойти.
«Я как раз вспоминал наш вчерашний небольшой разговор в пабе», — сказал он, и его тон был немного слишком небрежным.
Я ответил: «О да», надеясь, что тон будет совершенно нейтральным, и лихорадочно пытался вспомнить хоть что-нибудь из того, что я мог сказать, чтобы он мог найти воодушевление. Через несколько мгновений я сдался, посчитав это бесполезным.
«Ага», — сказал он. Он склонил голову набок и посмотрел на меня с выражением преувеличенного недоумения, отражавшимся на его изборожденном шрамами лице. «Знаешь, в тебе есть что-то знакомое. Я подумал об этом, когда увидел тебя в первый раз. У меня всё время такое чувство, что я тебя откуда-то знаю».
Я бросил на него быстрый взгляд, чтобы убедиться, что это не просто фраза для знакомства.
Хотите верьте, хотите нет, но есть еще ребята, которые считают, что подобные замечания уместны.
«Не думаю», — сказал я, отворачиваясь. Ян, стоявший достаточно близко, чтобы слышать наш разговор, бросил на меня сочувственный взгляд. Группа Хофмана уже начала приближаться. Я сосредоточился, наблюдая, как они останавливаются и начинают второй высадочный автобус.
«Ты в этом уверен, Чарли?» — тихо спросил О’Нил. Он придвинулся прямо к моему плечу. Было что-то интимное.
в его голосе слышалось понимание, неясность, нечто среднее между угрозой и лаской.
«Наверное, у меня просто такое лицо», — процедил я сквозь зубы.
«Правда?» — пробормотал О’Нил. «Ну, я задумался о совпадениях и о том, как я в них не верю. Два метких выстрела один за другим», — повторил он свои вчерашние слова, дважды похлопав меня по плечу. Я подавил желание почесаться. «Я тебя откуда-то знаю , без сомнения, и рано или поздно я вспомню, где именно».
Я ничего не ответил, а когда оглянулся, его уже не было. Я поймал себя на отчаянном желании, чтобы он внезапно, полностью и бесповоротно лишился памяти.
***
После поездки мы до обеда сидели в классе, изучая организацию, лежащую в основе успешной работы телохранителей. Изучали отели, рестораны, маршруты, расписания. Ширли это занятие пришлось бы как нельзя кстати, если бы она продержалась так долго.
Перед самым окончанием урока Гилби сообщил нам, что в течение следующих нескольких дней мы вернемся в Айнсбаден, чтобы провести обследование деревни.
«В рамках учений ваш директор будет там. Он хочет отдохнуть, осмотреть достопримечательности, посетить местный бар и кафе», — сказал он нам. «Вам нужно знать, откуда может подстерегать опасность, и каковы оптимальные пути отступления». Он взял свои записи и одарил нас своим обычным холодным взглядом на прощание. «Вас будут проверять по этому вопросу».
За обедом, игнорируя правила поведения за столом, которые мне вдалбливали с детства, я набросился на еду так быстро, как только мог. Это было скорее практично, чем стильно, но я умудрился пообедать раньше всех и чуть не взбежал по лестнице. На этот раз, когда я набрал номер Шона, трубку взяли уже на третьем гудке.
«Шон!» — сказал я, чувствуя облегчение, словно с меня сняли тяжесть. «Слава Богу за это.