Тодд, Ребанкс и Фиггис обменялись взглядами, а затем кивнули. «По сигналу, — напряжённо сказал Ребанкс, — мы все разбегаемся, понятно?»
«Кто эти люди?» — спросила Эльза, её лицо побелело как мел. «Почему они в нас стреляют?» Никто не потрудился ответить.
Хофманн поднял Маккенну, который начал приходить в себя, но всё ещё чувствовал себя не в своей тарелке. Ребэнкс вытащил из кармана курка SIG и взвёл курок. Интересно, инструкторы всегда ходят с оружием, или они просто ждали неприятностей сегодня?
«Ладно, сейчас!» — крикнул Ребэнкс. Все трое вскочили, стреляя, а остальные бросились к деревьям.
Мы бежали, рассредоточившись. Я оказался на самом левом фланге, гораздо ближе к засаде, чем мне бы хотелось. Я подавил желание бежать прямо от боевиков. Слишком много нас, сбившихся в кучу, представляли собой слишком заманчивую цель.
А пока я слышал пронзительный свист нескольких снарядов, просвистевших мимо меня и ударившихся о соседние лесовозы. Моё воображение рисовало их ближе, чем реальность, но я старался не думать об этом.
Для меня не было чем-то новым столкнуться с людьми, стреляющими в меня.
Однако на этот раз их не послали с прямой целью убить меня. По крайней мере, я на это надеялся.
Рев двигателя заставил меня оглянуться через плечо. Я проехал метров сто пятьдесят от места засады, и туман уже застилал видимость пылью и туманом. Я сбавил скорость, перепрыгнул через упавший ствол и присел за ним. Пока я смотрел, ещё один школьный «Ауди» плавно остановился позади машины Крэддока, и из неё выскочили Блейкмор и О’Нил. У О’Нила в руках была ещё одна «Беретта» двенадцатого калибра. Он повесил пистолет на передок «Ауди» и трижды быстро выстрелил в переднюю часть «Пежо». Шины тут же лопнули, и машина рухнула на обода.
Четверо стрелков, должно быть, к этому моменту поняли, что баланс сил начал меняться не в их пользу. Появление второго ружья полностью изменило ситуацию. Один из них запрыгнул обратно в машину и попытался завести двигатель. Блейкмор, Тодд и Ребэнкс начали палить по лобовому стеклу, а Фиггис и О’Нил обстреливали моторный отсек из «Беретт».
Через несколько мгновений раздался тихий, взрывной звук: вытекающее топливо воспламенилось от искры в системе зажигания автомобиля. Водитель бросил попытки скрыться и выпрыгнул из машины, когда пламя уже охватило края капота. Все четверо скрылись в лесу.
Остальные трое, должно быть, уехали в противоположном направлении, но я не видел, куда. Водитель же, напротив, ехал прямо ко мне, останавливаясь примерно каждые полдюжины шагов, чтобы обстреливать деревья позади себя из автоматического оружия.
Я пригнулся и скрылся из виду, адреналин бурлил в моём теле, крича: «Беги отсюда, как можно скорее». Оставаться на месте было гораздо сложнее, чем бежать, но сейчас я был довольно хорошо спрятан и знал, что это лучший вариант. Но это не значит, что мне это должно нравиться. Я оглянулся, и мой взгляд упал на тяжёлую ветку неподалёку. Я осторожно придвинул её поближе и стал ждать.
Блейкмор мчался по лесу, преследуя водителя, не обращая внимания на шквал огня, раскалывающий деревья вокруг него. Мне снова живо вспомнился Шон. Этот опущенный, абсолютный, целеустремлённый и решительный.
Блейкмор стрелял на бегу, держа SIG перед собой.
Тем не менее, скорее удача, чем расчёт, что он попал погонщику в правую руку, когда тот перепрыгивал через кучу брёвен. Подозреваю, он целился точно в центр тела.
С криком боли водитель выпустил пистолет-пулемет и, споткнувшись, упал на колени менее чем в десяти метрах от меня. Прежде чем он успел подняться, на него набросился Блейкмор.
Он поднял мужчину над землей и ударил его спиной о ближайшее дерево.
«Что, черт возьми, ты задумал?» — потребовал он.
Не дождавшись ответа, Блейкмор схватил его за бицепс, безжалостно вдавливая большой палец в кровоточащую рану. Я видел, как тело водителя дернулось от боли, но он всё ещё молчал.
Лицо Блейкмора расплылось в отчаянии. Он поднял SIG и засунул ствол в рот другому. Глаза водителя расширились, когда его голова откинулась назад и ударилась о багажник позади него. Поднятая мушка врезалась ему в нёбо, обжигая и распуская кровь.
«Ты заговоришь сейчас, иначе больше никогда», — прошипел Блейкмор.
Что-то в его взгляде подсказало мне, что он не шутит. У инструктора были холодные, спокойные глаза человека, способного отнять чью-то жизнь, не потея из-за этого, и каждое утро после этого смотреть на себя в зеркало.
Я знал, что значит отнять жизнь, но не проходило и дня, чтобы я не жалел, что всё сложилось иначе. Это не значит, что я не смогу сделать это снова, но я бы и не стал сознательно искать такую возможность.