Тодд стоял и смотрел на меня, уперев руки в бока. «Думаю, тебе лучше вернуться в поместье», — пренебрежительно сказал он. «Поговори с майором.
Он организует вам перелет домой.
«Подождите», — запротестовал я. «Вы не можете просто так выгнать меня».
«Думаю, вы убедитесь, что мы можем делать всё, что захотим, мисс Фокс», — сказал он с мрачной улыбкой. «Травма — одна из самых распространённых причин, по которой люди не сдают этот курс. Продолжение обучения противоречит правилам школы. Нравится вам это или нет, но вы выбываете».
Девятнадцать
Путь до поместья был долгим, и никто не предложил мне пройтись. Ещё до того, как я отошёл на безопасное расстояние, я услышал, как Тодд возобновил урок, отправляя учеников по одному на штурмовую полосу.
О'Нил и Фиггис выкрикивали оскорбления и подбадривания.
Вернувшись навстречу дикому ветру, я мгновенно почувствовал себя забытым. Пески сомкнулись надо мной, и теперь ничто не указывало на моё присутствие здесь.
Я выбыл. Закончено.
Но я понимал, что всегда есть шанс отстоять свою позицию перед майором. Почему-то я не думал, что он станет нарушать правила в моём случае, но попробовать стоило. Я решил, что позвоню Шону, как только вернусь, и посоветуюсь, прежде чем бросить вызов Гилби.
Я старалась не беспокоиться о реакции Шона на моё исключение с курса. Я ни на секунду не думала, что он обвинит меня, но от этого мне было не легче поверить, что я его не подвела. Я не хотела рассказывать ему о Ребанксе. Шон уже должен быть в Германии. Я подожду, пока не смогу сказать ему всё лично.
По дороге обратно я много о чём думал. Это помогало мне отвлечься от боли в груди. Холодная погода пробиралась сквозь куртку, пренебрегая её кажущимися теплоизоляционными свойствами.
Пот остыл на моем теле, а дрожь делала боль еще сильнее.
Лучше было сосредоточиться на чём-то другом, в том числе на том, что Ромундстад должен был меня спасти, но либо не смог, либо не захотел. Это был интересный момент для размышлений. Я переключился с этого на размышления о том, какую выгоду он мог получить, позволив мне упасть.
Кирк тоже позволил мне упасть. Расчётливый акт жестокости со стороны человека с большим сердцем. Неудивительно, что это было на его совести, как утверждал Шон. Однако это не помешало ему тогда выступить против меня. Давление со стороны сверстников — мощный метод убеждения.
Наконец, в поле зрения показалась задняя часть особняка, и я поплелся через парковку. Не знаю почему, но, поравнявшись с тем, что осталось от велосипеда Блейкмора, я замедлил шаг. Вокруг был полный бардак, даже хуже, чем я помнил. Как я мог просто сдаться и уехать отсюда, поджав хвост, когда оставалось столько вопросов без ответов?
Когда я снова оглянулся в сторону дома, по террасе шли двое мужчин с автоматами.
Я быстро нырнул за разбитые «Ауди», стараясь не морщиться, но они меня не заметили. Если бы я не задержался на мгновение, я бы оказался на открытом пространстве. На смертоносной территории. От этой мысли меня снова бросило в пот. Мне не нужно было объяснять, что это не обычные люди Гилби. Так кто же они?
Если это были те самые наёмники, которых Майор использовал для похищений, мне нужно было знать. Особенно, если он не решится выгнать меня. Чем больше информации я смогу унести с собой для Шона, тем менее болезненной станет вся эта история.
Я выглянул из-за угла брезента и наблюдал, как мужчины внимательно и методично осматривают всю территорию. Затем они двинулись вдоль дома, сохраняя бдительность и двигаясь как профессионалы. На плечевых ремнях у них были пистолеты IMI Mini-Uzi.
Сколько их было еще?
Я мельком подумал о том, чтобы поспешить обратно на штурмовой курс и позвать инструкторов, но потом подумал о расстоянии и времени, которое это займёт, и понял, что я один. К тому же, что, если они все будут участвовать? Всё, что я сделаю, это подвергну опасности остальных учеников.
Единственное оружие, которое у меня было с собой, — небольшой складной нож в кармане куртки. Не думаю, что даже швейцарская армия рассчитывает на то, что она будет вступать в бой с противником с таким оружием. Ну да ладно.
Как только мужчины скрылись за углом дома, я бросился бежать к стене террасы. Я заглушил боль в груди, переместил её на другой уровень. Позже будет достаточно времени, чтобы поразмыслить о том, насколько сильно она болит. Я, пригнувшись, прокрался по ступенькам, но на самой террасе никого не было, и никто не ждал за французскими окнами.
Окна были не заперты. Я приоткрыл их как можно тише и проскользнул через щель. Внезапно я вспомнил свой тайный проход на крытый тир и понадеялся, что всё закончится не так. К тому же, я не был уверен, что способен на серьёзную драку.