— А, ты об этом, — усмехнулся он, — это всего лишь неудачный заказ, моя жадность и самоуверенность. Я ещё легко отделался, в отличие от всего моего отряда.
— Что же произошло? — спросил я, пребывая в лёгком шоке.
— Помнишь того кланового мудака? — спросил зверолюд, и я кивнул. — Так вот, этот дебил захотел показать, какой он крутой боец, и нанял нас сопровождать его. Мы собирались поохотиться на гнолов в одной пещерке, но гнолов там уже давно всех съели, и сейчас там был целый выводок мантикор. Этого придурка сожрали первым, а мы решили сбежать, но куда там, эти твари быстрые и шустрые.
Я помню об этих существах из своего мира и из того, что вычитал в местных книгах. В моём мире эти твари были с телом льва и хвостом скорпиона, а также имели перепончатые крылья. Здесь же эти существа немного отличаются от того, что я привык видеть на картинках в своём родном мире: здесь они полностью покрыты массивной чешуёй, а вместо скорпионьего хвоста у них булавовидная хрень с кучей шипов. Морда у них не львиная, а чем-то смахивает на человеческую, по крайней мере некоторыми чертами. Эти твари крайне агрессивны и прожорливы, и здесь их предпочитают убивать большими отрядами, заманивая в ловушку, благо сообразительностью они не отличаются. То, что произошло с этим зверолюдом, очень печально и заставляет меня пересмотреть свои взгляды на создание собственного отряда. А зверолюд продолжал:
— Ногу мне пришлось отрезать самому себе, так как в неё влетел шип этой твари. Если бы я хоть немного промедлил, то гнил бы сейчас вместе со своими товарищами, возможно, так было бы лучше.
— Вы в этом не виноваты, — сказал я, стараясь хоть как-то утешить зверолюда.
— А кто в этом виноват, парень? Я попёрся туда без разведки, надеясь, что там продолжают сидеть эти мелкие гнолы. Да и этот мудила нас подгонял, жаждал подвигов, надеюсь, одна из этих тварей трахает его труп, тьфу блять.
Ситуация действительно скверная. Мне было искренне жаль этого волка.
— А чем вы сейчас занимаетесь? — решил поинтересоваться я.
— Да ничем, пропиваю остатки своих сбережений. А там, кто знает, что будет дальше, надеюсь я к этому времени уже сдохну.
— Не стоит так говорить, жизнь — это ценная вещь, — сказал я, вспомнив слова своего психолога из прошлой жизни. Однако зверолюд не оценил мою попытку подбодрить его.
— Ты говоришь как храмовый проповедник, но я могу сказать, что всё это чушь. Жизнь стоит ровно столько, за сколько ты её готов продать.
Кажется, его дела шли плохо, и он быстро скатывался вниз.
Я задумался о том, как одноногому зверолюду выжить в этом мире, особенно тому, кто всю свою жизнь махал железом и не умеет ничего другого. Я мог понять его, ведь его работа была его жизнью, а сейчас он просто не в состоянии продолжать то, что делал раньше. Смогу ли я помочь ему или нет, но всё же решил спросить у него пару советов.
— Понимаешь, я хочу создать свой отряд наёмников… — начал я, но был перебит.
— Ха-ха-ха, парень, а ты умеешь шутить! — рассмеялся он. — Чтобы создать свой наёмный отряд, тебе нужно как минимум послужить в одном из кланов пушечным мясом, выжить, а потом уже с их позволения что-то организовывать. А так тебя просто пошлют куда подальше.
— Ну… — замялся я. — У меня уже есть некоторые наработки.
Он ухмыльнулся и повернулся в сторону моих девочек.
— Это про боевой гарем, что ли?
Ответить я не успел, потому что дверь в таверну резко распахнулась, и внутрь влетел стражник. Это был не простой стражник, а клановый, о чём говорила его броня с нарисованными волнами и глазом сверху. Он обвёл пристальным взглядом всё помещение, отчего все посетители и барменша втянули голову в плечи. Если тебя ищет клановый стражник, то это не к добру, и все присутствующие здесь это прекрасно понимали.
Но когда он встретился со мной взглядом, он улыбнулся и начал подходить ко мне. Зверолюд, который сидел рядом со мной, немного напрягся, и его рука невольно потянулась под плащ. Я жестом остановил его.
— Не нужно, это скорее всего ко мне.
— Да я понял, что к тебе, потому и напрягся. Мне то терять нечего.
Честно говоря, это немного подкупило. Похоже, он был готов драться за того, кого толком не знает. Или, может быть, это типичная форма суицида, ведь он сам сказал, что ему терять нечего, а про то, что хочет умереть, уже упоминал пару раз.