— Отвезите ее домой, — приказал мужик.
Потом ее, брыкающуюся и орущую, засунули в машину и закрыли; девушка попыталась выбраться, но было бесполезно. Тогда Сара поняла, что бессильна, и расплакалась: так грубо и мерзко с ней еще никто себя не вел.
Глава 5
Кэролайн наконец-то приехала домой, ее поездка затянулась почти на две недели, и теперь счастливая девушка спешила к Саре, предвкушая их встречу. Да, расстались они на не очень хорошей ноте, но прошло уже много времени с тех пор — по крайней мере, так казалось Кэр, — поэтому воссоединение должно пройти на ура, обязательно! Сара уже должна была прийти со школы, поэтому на радостях Кэр влетела в дом и с порога стала орать:
— Сара! Сара, я дома! Я приехала!
Молчание. Девушка нахмурилась, радость стала понемногу угасать. В доме царила полнейшая тишина. Она обежала все комнаты на первом этаже: кухню, гостиную, зал — никого, — тогда она поднялась на второй этаж, обошла все комнаты, но и там никого не оказалось. У девушки напрочь пропало все хорошее настроение, на его место пришли тревога и плохое предчувствие. "Сара просто где-то задержалась, если бы с ней что-то случилось, то ее родители мне бы сообщили!" — успокаивала себя девушка и крепилась, как могла. Не зная, что делать, она пошла в их с Сарой совместную комнату, хотя совместной она была только тогда, когда Кэр оставалась ночевать; в этом не было ничего подозрительного, ведь все подруги так делают — только они с Сарой намного больше, чем просто подруги. Кэр села на кровать в ожидании Сары.
***
Звонок. Кэр подскочила, как ошпаренная — она немного задремала. Опять звонок. Никто не подходил к телефону, видимо, она до сих пор дома одна, но как такое вообще возможно?! Девушка имела ключи от дома Миллиров, чтобы в любое время с легкостью прийти, тем более, она уже почти член семьи. Кэролайн встала и пошла к домашнему телефону, сняла трубку, но, честно, лучше бы она этого не делала.
— Сара? Наконец-то я до тебя дозвонилась! — из трубки доносился жуткий голос мамы Сары, она была взволнована и чем-то крайне расстроена — нет, убита. Похоже, она даже плакала. Девушка даже не стала возражать: хочет, пусть зовет Сарой, все равно Кэр ей все потом передаст — ей не впервой строить из себя Сару. — Сара, Кэролайн мертва! Она попала в аварию.
Девушка сначала отмахнулась от этих слов, как от назойливой мухи: как Кэролайн может быть мертва, если это она, и с ней все нормально? Но ее парализовало от осознания, сейчас у них Сарой почти один и тот же цвет волос, и если с ней все нормально, а Сара так и не пришла до сих пор домой, то... не может быть! Нет! Этого просто не может быть! Кэролайн почувствовала, что задыхается, как будто из нее вышибли весь дух.
— Э...этого не может быть, — проблеяла ошарашенная девушка. — Наверное, это какая-то ошибка.
Кэролайн судорожно вздохнула; слезы стояли в глазах, она отказывалась верить в известие. "Этого просто не может быть!" — твердила она себе. Девушка почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.
— Сара, это не ошибка. Крепись, милая!
Услышав заветное имя своей горячо возлюбленной, девушка почувствовала, как ее сердце разрывается на части, а в душе образует большая дыра, пустота... всепоглощающая пустота, которая после себя ничего не оставляет. Она бросила трубку. Отчаяние, боль, безысходность, неверие, пустота накинулись на девушку, она упала на колени, как подкошенная, и разрыдалась, а потом и вовсе рухнула кулем на пол — билась в истерике. Ей было больно, очень больно, чувства переполняли ее, беспощадно давили, съедали и уничтожали девушку изнутри, оставляя после себя только кровоточащие раны — лохмотья, которые никак нельзя было залечить, они останутся с ней на всю жизнь, как и боль. Она была одна, как в душе, так и в доме, ей никто не мог помочь, никто не мог успокоить. Судорожные всхлипы и охрипшие крики разрывали грудную клетку девушки; она только что потеряла самого дорого ей человека в мире — любовь всей ее жизни, — как дальше жить? Как можно дальше жить, если твои душа и сердце умерли вместе в ней? Девушка то успокаивалась, то опять выла белугой; она была безутешна, ей ничто не могло помочь в данную минуту, только забытье, только оно; она отчаянно молила о смерти, но та все не приходила. Наконец, пришло успокоение: девушка потеряла сознание, и ее поглотила бездонная и непроглядная тьма.
***
Сара все утро звонила Джону, но парень по каким-то причинам не брал трубку. Мрачные мысли посещали ее голову — одна хуже другой. Что же отец мог наговорить ему такого про нее, что парень не хочет даже разговаривать с ней? Или она просто была очередной дурочкой в списке, которая так легко отдалась? Отчаяние грозило захлестнуть ее, чего девушка очень боялась и старалась не поддаваться: ведь пока еще ничего неизвестно, так зачем мутить воду раньше времени? Появляться на пороге его дома рискованно, учитывая вчерашнюю ссору; остается только ждать, когда он позвонит или возьмет трубку. Девушка ходила из стороны в сторону по своей комнатке, словно тигр в клетке. Ну почему он не звонит?!
Звонок в дверь.
Девушка отчаянно побежала вниз с мыслью, что это, скорее всего, Джон. Вылетая из своей комнаты, она случайно ударилась о косяк; предплечье заныло, и девушка поморщилась — после того, как вчера ее грубо выставили из дома Куперов, сегодня некоторые ее части тела украли синяки, которые, в свою очередь, не упускали возможности в прямом смысле ныть; вот и сейчас синяк от удара заныл с новой силой. Еще сегодня утром, когда девушка проснулась и обнаружила множество синяков, она диву далась: откуда столько? Многие она не помнила или вообще не понимала, как здесь мог образоваться синяк.
Сара быстро не то чтобы сбежала, а просто слетела с лестницы и распахнула дверь. На пороге стоял толстый мужчина — отец Джона, — который бесцеремонно вошел в дом и в очередной раз даже не представился.
— Джон в больнице, — сказал мужчина и стал своими свиными глазками осматривать побелевшую девушку. — Я позволю тебе с ним увидеться.
***
Девушка вышла из палаты Джона. Ей хотелось разрыдаться. У нее не было сил смотреть на мертвенно бледного Джона, к которому было подведено множество проводков и трубочек. Парень, в свою очередь, как всегда, старался шутить и смеяться, отчего еще больше разрывал сердце девушке. Сара была как во сне, но грубая хватка отца Джоана за руку быстро привела ее в чувства; к тому же, заныл один из синяков, полученный точно таким же образом; девушке с трудом удалось сдержаться, чтобы не завыть от боли.