Сири расслабилась, почувствовав облегчение.
— Значит, вы понимаете, что действительно происходит?
— Почти всё. Кое-что ясно не вполне.
— Ничего. Я смогу объяснить это, как только освобожу Виджея. — Она снова подняла нож и обернулась к существу.
— Сири, подожди. Я хочу, чтобы разрез сделала доктор Гвин. Мы же для этого и брали её с собой, в конце концов. Если сделать всё слишком поспешно, есть риск повредить Виджея.
Сири застыла на месте. Её взгляд метнулся с ножа на существо. Оно съёжилось.
— Вы правы, правы. — Следовало подумать об этом. Сири прижала ко лбу ладонь. — В последние дни было так тяжело. Только я и Шон.
Тереза положила руку ей на плечо:
— Тебе повезло, что у тебя есть Шон.
— Да. — Сири взглянула на своего командира и улыбнулась. — Мне не следовало жаловаться. Простите.
— Всё хорошо. — Тереза похлопала её по спине. — Послушай, со мной Гвин и её бригада. Они наверху. Позволь привести их сюда, чтобы успешно довести дело до конца. — Она кивнула в сторону существа. — И мы все вернёмся на базу.
Сири не верила своим ушам.
— Вам надо тотчас же вызволить Виджея! Я не уверена, что он продержится долго.
— Чтобы провести операцию, его нужно доставить в помещения со стерильными условиями, — напомнила ей Тереза. — Нам неизвестно, какого рода инфекция может содержаться в органическом контейнере.
— Она говорит дело.
«Знаю, но мне это не нравится».
— Надо торопиться. Голос Виджея становится слабее.
— Я понимаю. Поверь мне. — Тереза шагнула в луч света, струившегося сверху, и крикнула: — Всё чисто!
Первой спустилась доктор Гвин. Остов винтовой лестницы сотрясался под тяжестью её шагов. Следом за ней шли два ассистента с носилками. Тереза протянула Гвин несколько капсул, растворяющих эпоксид, потом снова обернулась к Сири.
— Мы обязательно узнаем, что здесь произошло, Сири. Клянусь.
— Мы знаем, что произошло, — ответила Сири. — По крайней мере, практически всё. Вот только освободим Виджея, и останутся ещё одна-две проблемы, с которыми надо разо…
Наконец наркотическое вещество подействовало. Мир перед глазами растворился, превратившись в разноцветное пятно. Последнее, что видела Сири, было лицо Терезы, склонившейся над ней с иголкой в руке и со слезами в глазах.
Во дворе и в вестибюле здания организации Всеобщего дела, когда я вошёл туда, было так же шумно и суетливо, как и всегда, и, как обычно, Лян и Орри Батумбе находились в гуще событий. Праведники стояли плечом к плечу, читая какие-то бумаги, целая кипа которых была в руках у Ляна.
Я подождал, пока Лян оторвёт от них взгляд и увидит меня. Сначала он посмотрел поверх меня. Потом остановился, посмотрел снова, подметив, что я в форме и один. Стоявший рядом с ним Орри Батумбе отступил, менее уверенный в правдивости происходящего, чем его начальник.
— Если вы ищете полевого командира Дражески, то она отбыла пару часов назад, — сказал Лян. — И я не знаю куда. — Он не потрудился скрыть свой гнев по этому поводу.
Я проигнорировал данный факт:
— Вы единственный, с кем мне хотелось бы поговорить, сеньор Чэнь.
Лян нахмурился, но протянул свои листы Батумбе. Мы прошли в его офис. Я следовал за ним молча, как клерк, пока он не запер за нами дверь. Меня всегда интересовал этот засов. Он, казалось, не мог бы остановить и решительно настроенного ребёнка, но у меня было отчётливое ощущение того, что он точно запоминал всех, кто входил и выходил в эту дверь.
— У вас всё в порядке, Амеранд? — спросил меня Лян, и мне показалось, что он и вправду этим интересуется.
Я кивнул:
— Более или менее. Но я прошу об одолжении.
Он откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки.
— Сейчас не совсем подходящее время. Здесь всё вот-вот как будто забурлит.
По крайней мере, о Хамаде он уже знал. Меня это не удивило. Он интересовался, что я делаю здесь. Не следовало снова надевать форму.
— Лян, — спокойно сказал я. — Это очень важно. И это — очень личное.
— Почему бы вам не спросить Терезу?
Его намёк был абсолютно ясен. Когда я отправил своего отца с посланием к праведникам, я отправил его к Терезе, а не к Ляну, который помогал мне годами. В глазах Ляна это выглядело чем-то наподобие предательства.
«Кто, чёрт побери, знал, что праведники руководствуются такими аргументами?»
Истина заключалась в том, что я как раз думал о том, чтобы обратиться к Терезе, но в последний момент не решился. Тереза не доверяла Эмилии. Разве мог я обратиться к ней с просьбой помочь тому, кому она не доверяла?