– Сегодня у Уилла слушание по условно-досрочному освобождению, – тихо произносит Грегори. Мое сердце пропускает удар, но теплый воздух сразу же сладко меня успокаивает.
– Да, слышала.
– Ему, естественно, откажут, – добавляет он. – Особо тяжкие преступления не так уж и легко обжаловать. Кроме того, я слышал, что судья твердо настроен оставить его за решеткой.
Я ухмыляюсь, и Грегори ухмыляется мне в ответ.
– А еще я слышал, что одна забавная, красивая девушка ведет кулинарное шоу, которое стало очень популярным на YouTube. У нее свой канал? Много подписчиков?
Я отмахиваюсь.
– Тоже мне, большое дело. Просто людям нравится смотреть, как я расплескиваю соус и болтаю всякие странности. Хотя я делала это почти всю свою жизнь. Так что на самом деле им просто нравится наблюдать за моей жизнью. Неплохо для девушки, которую отчислили из университета за порчу профессорского кабинета, правда?
– И ты зарабатываешь достаточно, чтобы жить здесь, – подмечает он.
– Ага. Конечно, Джек тоже помогает. Немного.
Мы обмениваемся улыбками. «Немного» – преуменьшение века. Здесь, в Европе, бизнес Грегори, связанный с информационными операциями, пользуется большим спросом, а так как теперь эту ячейку возглавляют Джек и Чарли, зарабатывают они очень даже прилично. Политики, магнаты и любопытные, ревнивые мужья всегда хотят знать, что происходит с их конкурентами. Иногда с Джеком связывается ЦРУ, но он в основном отклоняет их предложения, цитирую: «По личным причинам. Я не уезжаю от своей прекрасной девушки работать в другие страны», – конец цитаты. Как бы то ни было, он болван.
– Он твой болван, – поправляет меня Грегори.
Я закатываю глаза и подбегаю к воротам в наш дом.
На самом деле домом его назвать сложно, это скорее захудалая лачуга, которую построили рядом с персиковым деревом. Стены из белого камня и дерева. Окна слегка скошены и зимой плохо удерживают тепло, но печка нас выручает, к тому же крыша не протекает, а именно эти мелочи и важны, ну, и еще парочка крупностей: у нас гигантская ванна на ножках и огромный, жирный серый кот по имени Улун, который прямо сейчас сидит на подоконнике и греется на солнышке. Я бросаюсь к двери, и Улун, подняв голову, одаряет меня глубоким и весьма устрашающим взглядом, а затем вновь мурлыча засыпает.
– Отряд прибыл! – возвещаю я о своем возвращении и, повесив полотенце на спинку стула, обвожу взглядом кухню: морские стеклышки и ракушки украшают подоконник возле ржавой раковины, а на столешнице после завтрака остались кружки с недопитым кофе и испачканная вязким тестом вафельница. Я подхожу к холодильнику и, открыв его, смотрю на Грегори, который громко усаживает свой усталый зад на стул.
– Хочешь молоко? Свежее, от соседской коровы. Или… о-о! У нас с прошлого вечера еще осталось немного вина.
– Воды будет достаточно, – уверенно отвечает Грегори. Я наливаю ему стакан воды и заглядываю в гостиную. Мой ноутбук, камера и оборудование, которые я использую для записи кулинарных видео, свалены в кучу на уродливом, но все же чертовски милом диванчике с орнаментом пейсли. Посреди гостиной стоит импровизированная постель Грегори – надувной матрас, который пахнет кошачьей мочой, рядом с ним лежит его рюкзак. Возле стены стылая печка, которую летом мы топим лишь в очень холодные ночи, около нее возвышается груда дров – должно быть, Джек недавно натаскал.
На цыпочках прохожу через гостиную в открытую спальню. Королевская кровать из латуни до сих пор не прибрана. Джек сидит за столом напротив окна с видом на море и разговаривает с кем-то по скайпу на своем ноутбуке. Его растрепанные золотисто-каштановые волосы блестят на солнце, а благодаря свободному свитеру его спина кажется шире. М-м-м, соблазнительно. Но мне не удается как следует насладиться его великолепием, поскольку именно в этот момент я замечаю, с кем он разговаривает.
– …но, что, если я спрошу ее, а…
– Рен! – кричу я, бегом бросаясь через всю комнату и нависая над плечом Джека. – Ты только взгляни на себя! Не могу поверить, что ты окончил экстерном, тупица! Вот черт, я больше не могу тебя так называть, да?
Ну и солидно же он выглядит с темной щетиной и огромными очками на носу.
– Нет, не можешь, – смеясь, отвечает он.
– Думаю, мы все равно должны его так называть! – восклицает Кайла, смахивая пушинку с его выпускной шапочки. – И привет. Дорогая, я просто без ума от твоего загара.
– Привет, сладкая, – воркую я в ответ. – Как же мы давно не общались.
– Айсис, мы разговаривали вчера вечером.
– Слишком давно! Ты должна вернуться. Я скучаю по тебе, и дом скучает, и сраный котенок, – жалуюсь я. Джек протягивает руку и поглаживает ладонью меня по спине.