Я, конечно, мог замуровать его тело в фундаменте дома, как это нередко любили делать различные мафиози, но не решился держать труп этой нечисти в своём доме, а потому, рискуя обратить на себя внимание правоохранительных органов, приказал подельникам захоронить останки бравого прокурора в братской могиле для неопознанных и невостребованных тел умерших на Куренёвском кладбище, которых хоронили из-за нехватки средств в государстве, завернув в целлофановые пакеты, а не в гробах (полиэтиленовые пакеты начали появляться только во второй половине пятидесятых годов XX-го века).
В таком мешке мои подельники, не мудрствуя лукаво, отвезли тело в похоронном автобусе на кладбище и нелегально отдали рабочим, которые согласились похоронить безымянное тело в братской могиле за два литра водки и двести рублей на похмелку, прикрутив к мешку чёрную табличку с надписью «останки».
Убедившись, что тело Колесника предано земле вместе с десятком других трупов, киллеры с чувством исполненного долго явились на дачу, где получили от меня полагающееся им вознаграждение.
Завершая эпопею с моим врагом, я приказал залить бетоном нишу под фундаментом, чтобы ничто не напоминало мне о существовании Ивана Ивановича Колесника, заместителя Генерального прокурора Украины и Государственного советника 3-го ранга, как бы подводя черту под его существованием!
Вы себе не можете представить, что творилось в прокуратуре после исчезновения столь ответственного и высококвалифицированного специалиста.
Все службы и агенты были подняты на ноги, проверялись многие дела, которые вёл отдел «Сигма», и их персонажи, а также рассматривались дела всех агентов, уволенных из прокуратуры, у которых могли быть счёты с прокурором в прошлом.
Наряду с полными идиотами в прокуратуре работали, пусть и не на главных должностях, настоящие специалисты своего дела, которых держали для расследования особо сложных, дел не смотря на их «подмоченную» репутацию.
Именно такому специалисту, Младшему советнику юстиции Алексею Петровичу Нестеренко и были поручены дела, связанные с исчезновением Колесника и наездом на Младшего советника юстиции Гальченко, которые последовали почти синхронно.
В квартире прокурора никаких следов проникновения так и не было обнаружено, как и чужих отпечатков пальцев, так что следователю сразу стало ясно, что что в случае проникновения в квартиру преступники работали в перчатках, а их обувь была предусмотрительно завёрнута в целлофан.
Также было очевидно, что входную дверь в квартиру никто не открывал посторонним предметом, причём было крайне странно, что из квартиры не пропала ни одна ценная вещь, которых там было предостаточно!
Единственно, чего недоставало в квартире, был шёлковый коврик, который ранее лежал у кресла пропавшего прокурора.
Как сообщила супруга Ивана Ивановича Колесника следователю, этот ковёр её муж привёз из давней командировки (с конца ноября до первых чисел декабря 1943-го года) в Тегеран, во время которой он принимал участие в охране советской делегации на конференции руководителей трех союзных государств антигитлеровской коалиции: председателя Совнаркома СССР Иосифа Сталина, президента США Франклина Рузвельта и премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля.
Ковёр особой (кроме исторической) ценности собой не представлял, и опытный сыщик сразу предположил, что в него преступники завернули тело прокурора для удобства транспортировки, то есть он в момент похищения был ещё живой.
Также он был уверен в том, что долго живым своего пленника никакой похититель в своём уме не станет держать живым, а выпустить побоится, так что после двух дней исчезновения и отсутствия предложений по выкупу, можно было уверенно предположить, что Ивана Ивановича Колесника нет в живых, а поиск тела займёт массу времени, если и увенчается когда-нибудь успехом, так как оно может быть расчленено, захоронено в лесу, в чужой могиле, замуровано в колонну или закатано в асфальт.
Тщательный опрос соседей в какой-то степени помог прояснить ситуацию, так как какой-то бдительный пенсионер сообщил, что в ночь похищения прокурора он видел стоящую во дворе дома большую машину серебристого цвета с залепленными грязью номерами, марки которой не запомнил, так как плохо светил уличный фонарь, а рядом с машиной находились несколько общающихся между собой мужчин, лиц которых не рассмотрел, так как они были с размытыми чертами.
Следствие сразу бросилось искать подобную машину и, в конце концов, вышло на полуразобранный «Мерседес», который стоял в гараже моей дачи со снятым двигателем, который, якобы уже два месяца находился в ремонте, что подтвердили работники мастерской.