Затем я показал ему фото «Амбы», и испанец признал в нём мужа испанки. Выпучив от изумления глаза, он также узнал на фото прошвандовки «Мадлен» свою даму сердца, из-за которой разгорелся весь этот сыр-бор.
Мне пришлось разложить по полочкам всё то, что с Мануэлем произошло после встречи с дамой в ресторане, вдалбливая ему это в голову, а он смущённо улыбался, принимая упрёки в свой адрес за то, что таился перед друзьями.
Уже вскоре Лопес полностью успокоился и на его лицо вернулась пропавшая было улыбка.
Я же первым делом настойчиво попросил его, чтобы он никуда с дачи не отлучался, пока мы не разберёмся с «Амбой» и его корешами.
После этого я провёл короткое совещание с группой своих киллеров, предупредив, что мы скоро отправимся на поиски негодяев, а сам, сев в машину, поехал в дом на Батыевой Горе, чтобы забрать всех девчонок на дачу, пока дела не придут в полный порядок.
И в этот раз я совершил ужасную ошибку, так как вслед за мной уехал «Корвет», а Лев Исаакович лёг отдыхать в своей комнате, так как неважно себя почувствовал.
Видимо, после моего отъезда кто-то позвонил Мануэлю Лопесу и сообщил что-то настолько важное, что он, не сказав никому ни слова, сел в машину и покинул дачу.
В это время я съездил в город и на такси отправил всех девчонок, кроме одной из девушек Лопеса, которая вечером должна была участвовать в показе мод, на дачу, решив, что им там будет спокойней, а сам поехал за такси в качестве сопровождения, решив удостовериться, что девушки уже на месте и им ничего не угрожает.
Теперь я собирался поднимать команду киллеров «в ружьё».
Меня встретил расстроенный Лев Исаакович, который сообщил, что испанец куда-то уехал, не сказав ему ни слова.
Я сразу же подумал, что дело пахнет керосином, и моя команда на трёх машинах помчалась на Крещатик, решив первым делом проверить салон и квартиру Мануэля Лопеса.
Испанец, возглавляющий салон, сообщил, что не видел Мануэля с обеда, а потому я с двумя братками поднялся на третий этаж, где располагалась квартира моего друга, и обнаружил, что дверь в неё чуть приоткрыта.
Предчувствуя что-то недоброе, я приказал одному из моих охранников спуститься в салон и вызвать милицию, после чего несколько киллеров начали совершать обход здания по периметру, пытаясь обнаружить кого-либо подозрительного.
Следователи явились через пятнадцать минут и поднялись на третий этаж, где я, представившись следователям в качестве адвоката владельца салона, показал на приоткрытую дверь, сообщив что два часа назад тот уехал с моей дачи, направляясь домой, после чего связь с ним была утеряна, так как недавно установленный в квартире телефон не отвечает, хотя дверь в квартиру приоткрыта.
Следователь поинтересовался, не входил ли кто из моих сотрудников в квартиру, на что я ответил, что нет, так как я адвокат со стажем и знаю, как поступать в подобных случаях.
Следователи с пистолетами наизготовку, осторожно ступая, вошли в квартиру Лопеса и только в спальне нашли два изувеченных трупа: Мануэля и одной из трёх манекенщиц – его подруг, которая должна была участвовать в показе мод в этот вечер.
Я, стоя в сторонке от работающих следователей, прикидывал, что могло случиться в квартире.
Картина в моей голове нарисовалась сразу.
Видимо, убийцы проникли в квартиру раньше Лопеса, так что тот не был готов к такому повороту событий.
Было очевидно, что убийцы спланировали нападение на квартиру испанца заранее. Они захватили девушку у модельного агентства и насильно привезли к дому Лопеса, где воспользовались её ключом, так как ключи от его квартиры, как оказалось, были у всех троих девушек Мануэля.
После этого они заставили её позвонить испанцу на дачу и, под предлогом какого-то ужасного сообщения, вынудили немедленно приехать к себе домой, так что он даже не зашёл в салон по дороге.
Затем убийцы что-то требовали у Мануэля, при этом издеваясь на его глазах над девушкой, а позже, видя, что испанец не идёт на сделку с ними, убили её на его глазах предположительно ударом кастета в висок.
Встроенный в стену сейф был вскрыт профессионалом –медвежатником с помощью стетоскопа, причём преступники уронили крышку его головки на ковёр, забыв поднять, и он тут же был приобщён следователями к вещественным доказательствам преступления.
Сейф оказался полностью выпотрошенным, но я знал, что Мануэль сильно издержался во время оснащения салона, и все деньги, которые у него были, хранил в сберегательных кассах и в своей комнате у меня на даче, так что в сейфе ничего, кроме каких-то фамильных драгоценностей и экземпляра документов на салон, не могло быть.