- Так неужели клиент клюнул?
Мужик напряжённо думал, не захлопывая дверь машины, а я с замиранием сердца ждал, что ещё скажет пассажир, пока тот рассчитывался со мной, добавил за услуги целый четвертной.
Рассчитавшись, он произнёс:
- Вот что, Игорь. Я побуду у своей марухи ровно три часа, а после ты заскочи за мной, так как мне нужно будет сгонять ещё в несколько мест. Я тебя не обижу, харе?
Мне пришлось очередной раз кивнуть ему головой в знак согласия, стараясь не выражать нахлынувших на меня эмоций.
-Так ровно через три часа я буду тебя ждать на этом месте! – бескомпромиссным голосом произнёс «Сивый» и направился в ближайшее парадное.
У меня внутри всё пело, так как было очевидно, что я оказался явно по нраву пресловутому Мише, и он явно не хочет упускать меня далеко от себя, строя какие-то, пока что непонятные для меня планы.
Три часа ожидания нашей новой встречи превратились для меня в вечность.
Ведь время тянулось крайне медленно не смотря на то, что я брал всё новых клиентов.
Точно в назначенное время я подъехал к условленному месту, но «Сивого» там не было, так что я огорчённо подумал, что наша встреча отменяется, и стал мысленно воспроизводить беседу с ним, стараясь понять, где дал маху и спугнул интересующего меня типа.
Но нет, я ни в чём не мог себя упрекнуть! Вполне возможно было предположить, что у моего клиента неожиданно изменились планы.
Мои мрачные мысли прервал знакомый голос:
- Извини братан, что я немного задержался. Моя маруха просто как зверь стала: так прилипла, что еле избавился от неё! А я уж было решил, что ты меня не дождёшься!
- Да, я было собрался отчаливать, - спокойным голосом признался я, включая зажигание. - Так куда едем?
«Сивый» держал машину ещё минимум четыре часа, причём мы мотались в разные концы города, а я тайком записывал в блокнот все адреса, которые мы посещали.
По одному из адресов вместе с «Сивым» в такси забрался какой-то мрачный тип чуть старше пятидесяти лет, который, сидя на заднем сидении, обменивался с моим клиентом малозначащими фразами, всё больше прислушиваясь к вопросам ко мне, которыми тот неожиданно бодро начал засыпать меня, хотя на многие из них я уже отвечал ранее.
Было очевидно, что меня в очередной раз проверяют, стараясь поймать на противоречиях, вызывая на откровенность.
Через час бессмысленных катаний по городу мрачный тип, имя которого так и не было произнесено, вышел из машины в районе дачи Кульженко и вместо прощальных слов процедил в воздух, не обращаясь ни к кому:
- Пока!
Я, конечно, сумел запечатлеть его довольно-таки отвратную физиономию, как и физиономию моего клиента, с помощью одного из гаджетов, которые мне были выданы ещё в отделе.
Около восьми часов вечера мы расстались с «Сивым» на стоянке у оперного театра, и он, щедро рассчитавшись со мной за услуги, в момент прощания вскользь заметил:
- Ну, пока, Игорь. Когда ты мне понадобишься, я тебя найду, так что навеки не прощаюсь!
Сдав смену, я отправился в свою одноэтажную хавиру, в которой даже телефона не было, и занялся проявлением плёнки из гаджета, на которой были фото клиента и хмурого типа, снятые в разных ракурсах.
Затем я уселся за составление отчёта о проделанной работе на немецком языке, который вместе с проявленной плёнкой запечатал в виде небольшого свёртка.
На следующее утро своего выходного дня я взял этот пакет с собой, отправляясь в парикмахерскую, где передал его гардеробщице, которая фактически являлась живым «почтовым ящиком», выполняя отдельные поручения руководства отдела за небольшую мзду, не будучи поставленной в известность о своей особой миссии.
В её функции входило принимать пакеты от определённых лиц и передавать их известным только ей посетителям.
Побрившись там, я отправился в город на поиски телефона-автомата, в который была бы по возможности маленькая очередь.
Кстати, после войны связь в Киеве удалось восстановить достаточно быстро, и хотя обзавестись домашним телефоном считалось большой удачей, количество номеров неуклонно росло. Росли и очереди у желто-красных будок с телефонами-автоматами. Поговорить стоило 2 копейки, время разговора не ограничивалось. Мальчишки умудрялись просверливать в монете отверстие и с помощью тонкой лески извлекать её из аппарата после окончания разговора.
Дождавшись, когда возле будки с таксофоном никого не осталось, я вошёл в неё и набрал специальный номер, услышав в ответ непрерывный гудок особой тональности, извещавший, что я могу передать сообщение.