Я набрал с помощью диска цифру 25, соответствующую моему кодовому номеру, а затем 08, с помощью которого известил номер «почтового ящика», в котором мной было оставлено сообщение.
Возвращаясь вечером домой, я обратил внимание на то, что за три дома от моей избушки был припаркован чёрный ЗиС, за окном которого виднелись два силуэта мужчин.
Кстати, за те дни, что я переехал в своё новое жилье, мне не довелось увидеть ни одной проезжающей машины по моей тупиковой тихой улочке.
Это заставило меня напрячься, но я сумел сделать беззаботный вид, доставая ключи перед калиткой во двор.
Через некоторое время я услышал шум мотора отъезжающей машины, после чего всё стихло.
Проведя среду – мой законный выходной – дома, я утром четверга отправился на работу, обратив внимание, что злополучная машина находится на том же месте, что и вчера.
Она сопровождала меня на всём пути до работы, следуя вслед за троллейбусом.
Было очевидно, что за мной организована чуть ли не круглосуточная слежка, что подтверждало заинтересованность моей персоной у лиц, за которыми охотился отдел «Сигма».
Переодеваясь перед выездом из гаража, я обратил внимание на записку, которая непостижимым образом оказалась в моём персональном шкафчике. Ведь ключи от него имелись только у меня!
В закодированной записке сообщалось, что руководство отдела удовлетворено моими действиями, а также о том, что за мной установлена слежка.
Я беззаботно усмехнулся, так как служба в Германии дала мне огромный опыт нахождения во враждебной среде.
Итак, слежка за мной продолжалась уже несколько дней, но интересующий меня тип пока что мне на глаза не показывался.
Я не очень часто появлялся на стоянке возле оперного театра, чтобы как-то не спугнуть мою будущую жертву, хотя не мог исключить, что жертвой нашего противостояния могу оказаться как раз я.
Через один из живых «почтовых ящиков» я получил записку от Ивана Ивановича, в которой говорилось, что мне следует в свободное от работы время вечерами появляться в злачных местах, заводя новые знакомства с дамами лёгкого поведения, но быть начеку, так как против меня может быть совершена провокация с целью ознакомления с моей реакцией в непредвиденной ситуации.
В том же послании сообщалось, что в определённое время я должен буду находиться на стоянке в районе Крещатика, где в мою машину сядет знакомый мне сотрудник.
Это было весьма неожиданно, так как в нашем отделе не практиковались встречи с коллегами.
Видимо, мне был необходим прямой контакт для получения особо важной информации.
Заинтригованный, я был в нужном месте в строго назначенное время, и ко мне в машину сел хорошо одетый человек в дохе из дорогого меха.
От него разило довольствием и высокомерием.
Но уже через мгновение, когда он снял с головы меховую шапку, я узнал в нём бывшего курсанта, который вместе со мной был недавно принят в отдел «Сигма».
Обменявшись с ним приветствиями, я стал слушать даваемые мне наставления от имени Ивана Ивановича.
Сослуживец и собеседник подчеркнул, что по имеющейся в отделе информации, мою подноготную тщательно проверяют. Так, например, у официанта в ресторане «Кукушка», который оказался нашим осведомителем, какие-то, незафиксированные наружным наблюдением типы, интересовались дракой соответствующего числа, а также особами с которыми я в тот день был в ресторане.
Не было никакого сомнения, что у одной из преступных группировок я вызываю острый интерес, а потому руководство отдела ожидало серию проверок, во время которых меня попытаются провоцировать, а, возможно, даже повяжут кровью, чего я не должен был опасаться в связи с важностью своей миссии.
Закончив свой монолог, коллега замолчал, а затем вытащил трофейный пистолет Walther P38K, который, как мне прекрасно было известно, выпускался с 1944 г. по спецзаказу Главного имперского управления безопасности (РСХА) для сотрудников гестапо и СД.
Длина ствола пистолета составляла 85 мм. Это делало пистолет удобным для «горизонтального» ношения в наплечной кобуре, стволом назад и рукоятью вперед.
Мне также было известно, что Walther P38 рассчитан на 8 патронов (или на 8+1, когда один патрон уже находится в патроннике), хотя в середине войны существовала и многозарядная модель Р44, имевшая магазин вместимостью 13 патронов. Калибр патронов для переданного мне пистолета был 9х19 мм.
Я также знал, что вариант такого пистолета, но с патронами 7, 65 мм «Люгер», после окончания Великой отечественной войны состоял на вооружении советских спецслужб, и мне даже приходилось из него стрелять на стажировке до поступления в отдел «Омега».