Было очевидно, что мент не знает, кому принадлежит указанный номер, а потому с интересом протянул мне телефонную трубку, уверовав, что я просто блефую.
Через несколько мгновений чей-то грубый голос, не задавая мне вопроса, потребовал назвать кодовое слово и мой номер агента.
Я назвал всё то, что потребовал голос, а затем услышал вопрос:
- С кем Вас следует связать?
Я ответил, что мне нужен Иван Иванович, и вскоре услышал знакомый голос начальника отдела:
- Что случилось?
Я коротко сообщил об инциденте, а шеф злорадно рассмеялся и поинтересовался, не натолкли ли мне в милиции пику?
Мне было отнюдь не до смеха, а потому я сказал, что дело принимает нехороший оборот, так как это не милицейское отделение, а сборище преступников.
Тут же дежурный офицер вырвал у меня из рук трубку, злобно выругавшись, и поместил на рычаг телефона.
Уже через мгновение телефон снова зазвонил, и я увидел, как у мента от страха округлились глаза, так как он, видимо, услышал в трубку что-то нелицеприятное.
Затем он нервно передал мне её, и я услышал слова Ивана Ивановича о том, чтобы мы оставались в отделении милиции, пока за нами не приедут посланные им люди под видом адвокатов.
На этом телефонный разговор был окончен, а я потребовал, чтобы меня отправили к моим коллегам, хотя перепуганный дежурный офицер предложил мне оставаться в дежурке.
Спустя десять минут к отделению милиции подъехал военный джип CJ3A, их которого вышел представительный мужчина в гражданской одежде, который коротко переговорив с дежурным офицером, приказал вывести меня из комнаты задержанных и доставить в дежурку.
Там мужчина попросил предъявить отобранные у меня документы и внимательно изучив их, заявил начальственным тоном, обращаясь к дежурному офицеру:
- Немедленно выпустить троих задержанных, принести им официальные извинения и вернуть документы!
Затем он, продолжая свою тираду, понизил голос и с угрозой произнёс, смотря в упор на мента:
- Завтра в 10 часов утра Вы, а также участники патруля, задержавшие этих граждан, должны явиться к начальнику милиции города для пояснений своих противоправных действий по отношению к добропорядочным гражданам и по покрыванию преступников!
Дежурный офицер, в мгновение ока потерявший всю свою спесь, вытянулся по стойке смирно и стоял перед мужиком, нервно теребя в руках свою фуражку.
Дождавшись, когда из комнаты задержанных доставят моих подельников, мужчина раскланялся с нами на пороге отделения милиции, крепко пожав мне руку и сел в свой джип.
- Как тебе удалось найти адвоката? – удивился телохранитель Анжелы.
Я коротко ответил:
- Старые связи помогли, да и приличная взятка ментам!
Только теперь мы смогли отправится к себе в отель, где мой коллега начал спешно собирать свои вещи после того, как я вручил ему билет на поезд в Киев.
Я же, взвесив все «за» и «против, сделал вид оскорблённого любовника, не пожелав общаться с Анжелой, и та отправилась в свой номер, чуть слышно произнося угрозы в мой адрес.
Теперь мне следовало заказать срочный разговор с Киевом, и ровно через час я услышал в телефонную трубку голос «Лютого, которому сообщил о происшествии с нами, сделав, как настоящий мужчина, виновной во всём Анжелу, которая, мол, продолжает творить черти что на курорте, почище, чем в домашних условиях!
По моим словам, только подкупив мента и адвоката, мне удалось разрулить ситуацию после того, как по её вине, нас забрали в ментовку!
«Лютый грязно выругался, а я, продолжая поливать грязью дочь авторитета, сообщил ему о том, что после нашего освобождения остаётся опасность того, что картёжная компания, представляющая собой, по моему мнению, какую-то крутую группировку Ялты, о чём можно судить по тому, как их молниеносно отпустили из милицейского участка благодаря усилиям адвокатов, может постараться нам отомстить за своё избиение!
«Лютый» пообещал разобраться с братками, и уже вечером, когда мы с Анжелой ужинали в ресторане, к нам подошёл её бывший ухажёр с виноватой улыбкой на лице, который первым делом попросил прощения у девицы, сообщив, что понятия не имел, что он общается с дочерью столь могущественного авторитета, как «Лютый».
Я не стал принимать извинений у амбала, а указал рукой на свободный стул, стоящий рядом с нашим столиком, как бы приглашая того отужинать вместе с нами.