Уже через несколько минут здесь ничто не напоминало о недавно состоявшейся жуткой расправе.
Я долго вытирал испачканные кровью руки и клинок ножа подсохшей травой, а затем «Крутой» вылил на них целую бутылку коньяка…
Мы с ним на прощанье обменялись пристальными взглядами, и машины, разъехавшись, направились в Киев различными дорогами.
Я неспешно крутил руль своей «Победы», а у меня перед глазами мелькали сцены, в которых я взрезал животы несчастным женщинам, но при этом никакого чувства сопереживания им не испытывал, а лишь уговаривал себя, что если бы не пырнул их ножом, то они бы выцарапали мне глаза, чего я, конечно же, не заслужил!
Глава 15 "Крутой поворот"
Давно известно: Жизнь – игра!
И вот пришёл конец внезапно:
Авторитетом был вчера,
А нынче сгинул безвозвратно!
Уже через 10 дней «Лютый» завёл разговор о том, что следует поручить руководство группами казнённых авторитетов прекрасно показавшим себя при их выводе на чистую воду «Юристу» и «Душману», с чем, скрепя сердце, согласился и «Крутой», который в глубине души не мог так просто смириться с гибелью подельников, так как понимал, что дыма без огня не бывает, и, как бы там ни было, но эти двое бывших прокуроров отныне держат и его на крючке, так как, видимо, далеко не спроста показали ему компрометирующее досье на него.
Я не зря считал его очень умным человеком, беспокоясь, что он может распознать нашу игру с ним, и думаю, что мои подозрения по этому поводу не были беспочвенными.
Не зная заранее, как поведёт себя «Крутой» на сходке у «Лютого», я предупредил шефа, что при выдвижении «прокуроров» на руководящие должности в группировке может произойти непредвиденная нами ситуация, так как тот может заранее переговорить с другими авторитетами и тайно убедить их ни в коем случае не соглашаться с его предложением, посчитав, что прошло слишком мало времени для того, чтобы приподнять «пришельцев, до такого уровня.
К сожалению, «Лютый» не внял моим словам, что случалось с ним в последнее время крайне редко.
Он неожиданно резко оборвал меня, заявив, что я слишком много стал позволять себе и давать ему глупые советы, забыв при этом, что являюсь всего на всего его телохранителем и водителем!
Я не сомневался, что эта выходка спровоцирована влиянием его дочурки, которая, как змея, вилась вокруг него, обвиняя меня в высокомерии и далеко идущих планах.
И в этот момент, как уже бывало в прошлой жизни, я не сдержался и прямо заявил своему шефу, что не держусь за своё место, так как без труда могу создать свою группировку, которая будет похлеще, чем у него, поскольку он практически потерял управление своей кодлы, а потому всё, что произошло с «Адвокатом» и «Железякой», тяжким грузом ложится на его совесть!
«Лютый» буквально лишился слов из-за такой моей наглости и, вскочив из-за стола с искажённым гневом лицом, двинулся на меня, выставив вперёд ухоженные руки с растопыренными пальцами, всем своим видом напомнив мне гоголевского Вия.
На его лице легко читалось страстное желание немедленно лишить меня жизни!
Я, приняв решение не уступать бандиту, также поднялся со своего кресла и встал в бойцовскую стойку, говоря всем своим видом, что дам ему достойный отпор.
И в этот момент «Лютый» дрогнул, отступив на шаг, а затем вернулся в своё кресло и, укрощая свой гнев, процедил, что он погорячился и считает себя неправым по отношению ко мне.
Я также, не проронив больше ни слова, сел в своё кресло, делая вид, что удовлетворён словами шефа, хотя прекрасно понимал, что наступил конец нашим доверительным отношениям и, при удобном случае, он постарается избавиться от меня любым возможным способом.
Возможно я погорячился, но не ругал себя за этот, так как в случившемся был и положительный момент: теперь я больше не чувствовал, что чем-то обязан «Лютому», а потому мог действовать в отношении него так, как того потребуют обстоятельства!
Я также понимал, что пока он не выиграет в противостоянии с «Крутым», то вряд ли станет избавляться от меня, ослабляя свою позицию. Интуиция подсказывала мне, что «Лютый», скорее всего, постарается любым способом приблизить к себе «Юриста» и «Душмана», попытавшись настроить их против меня.
В этот раз мы расстались с ним без приветственных слов в адрес друг друга, причём я заявил, что с этого дня мне будет удобнее ночевать дома, так как я не хочу слишком утруждать шефа и его дочурку своим круглосуточным присутствием на их даче.