— Ненавижу тебя, — шепчу я, скользя руками по голому и скользкому от пота торсу.
— Я тебя тоже ненавижу, — шепчет он в ответ, грубо хватая меня за шею и притягивая мой рот к своему.
Он атакует меня поцелуем за поцелуем, оставляя синяки, высасывая сущность из темного скрытого места внутри меня. Я царапаю его спину, впиваюсь ногтями в его кожу, и я знаю, что у него точно после этого пойдет кровь. Его язык проникает в мой рот, облизывает меня всю, и я едва могу дышать от того, как он пожирает меня. Мои соски такие твердые, что могут резать стекло, и я уверена, что он чувствует, как тугие бутоны прижимаются к его груди даже через толстовку.
Схватив меня за запястья, он поднимает их над головой, трет членом по киске, и я кричу ему в рот. Когда он тянет меня за волосы, оттягивая шею назад, я вздрагиваю от острой боли, исходящей от головы, поднимаю одну ногу и обхватываюсь ею вокруг его талии, потираясь о него в отчаянной попытке ослабить почти невыносимое трение, поднимающееся внутри меня. Я так близка к тому, чтобы умолять его наполнить меня, когда прочищение горла прорывается сквозь сексуальный туман в голове, и я вспоминаю, что мы не одни.
Твою ж мать.
Я моргаю, открывая глаза, поворачиваю голову набок, отталкивая губы Кэма.
— Убирайся. Отстань от меня, — выдавливаю я более решительным тоном, толкая его в грудь.
— Это было так чертовски горячо и возбуждающе, — говорит Джексон, а затем добавляет. — Я снова дрочил. — Кэм отталкивает меня со злорадной ухмылкой. — Ты собираешься установить мировой рекорд, красавица? — спрашивает Джексон, в перерыве между тем, как затянуться косяком. — Потому что это уже второй раз, когда я кончаю без твоего непосредственного прикосновения. Это настоящий талант.
— Заткнись, Лаудер. Просто, нахрен, заткнись — Говорит Сойер, пощипывая переносицу. — И ты! — Он пристально смотрит на Кэма. — Прими решение, черт возьми, потому что ты сводишь меня с ума.
Кэм возвышается перед своим другом, сталкиваясь с ним лицо к лицу.
— Не дави на меня, бля*ь. — Он толкает Сойера, но его широкие плечи едва двигаются. — И не забывай, кто тут главный.
Я задавалась вопросом, кто был главным — Кэм или Сойер, и это отвечает по крайней мере на один из моих вопросов. Я не знаю, почему Кэм намеренно позволяет всем думать, что Сойер контролирует ситуацию, когда теперь я знаю, что это не так.
— Встретимся у нас дома, — говорит Кэм, беря меня за локоть. — И не смей отмахнуться и проигнорировать нас, потому что тогда мы просто нанесем еще один небольшой визит Чейзу Мэннингу.
Я отдергиваю руку:
— Хорошо.
— И ты тоже, я хочу, чтобы ты был с ней. — Он указывает на Ксавьера.
— А я хочу уничтожить Хозиера, но это всего лишь несбыточная мечта.
Хитрая усмешка приподнимает уголки рта Кэма.
— Не хотелось, чтобы Эбигейл заплатила за твое нежелание сотрудничать. Я уже скучаю по ее виду на коленях у моих ног.
Я кривлюсь от отвращения и прохожу мимо него к мотоциклу, поднимаю наши шлемы и протягиваю один Ксавьеру.
— Нужно убраться отсюда, пока я не оказалась в суде по обвинению в убийстве, — шиплю я, собирая волосы в беспорядочный пучок, до того как надеть шлем. Я сажусь на мотоцикл и завожу двигатель, нетерпеливо махнув Ксавьеру.
— О, черт, — говорит Джексон, опускаясь на колени. — Убей меня сейчас. — Он посылает мне воздушный поцелуй. — Это так чертовски горячо.
Мне интересно, неужели травка, которую он курит, стерла несколько клеток мозга, или он просто думает о сексе двадцать четыре часа в сутки.
Сойер весело усмехается, но Кэм выглядит так, будто хочет задушить меня голыми руками.
В чем, черт возьми, его проблема сейчас?
Наверное, долго не кончал. Я ухмыляюсь, когда эта мысль приходит мне в голову.
Ксавьер забирается на мотоцикл, обвивается вокруг меня, как коала, и я снова завожу двигатель, нажимаю ногой на педаль и выезжаю оттуда, разбрызгивая кусочки грязи и листового мусора.
Мы прибываем в дом раньше ребят. Они заперли ворота, поэтому я паркую мотоцикл, и мы оба садимся на землю, ожидая, когда те появятся. Мы обсуждаем стратегии предстоящего разговора, обсуждая плюсы и минусы, пока не договоримся.
— Что происходит между тобой и теми парнями? — интересуется Ксавьер. — И на этот раз никакой чуши или сокрытия правды.
— Я не могла рассказать тебе о потере девственности, и скрыла еще кое-какое дерьмо, потому что боялась, что ты штурмом возьмешь школу Райдвилл и столкнешься с парнями.
— Мне больно, что ты не доверилась мне, — признается он. — Я думал, мы друзья.
Я поворачиваюсь к нему, умоляя взглядом.
— Мы друзья. Пожалуйста, не позволяй этому встать, между нами. Я все расскажу тебе, но ты должен пообещать, что не будешь никому мстить и бросаться с кулаками. Лучший способ отомстить им — это то, что мы уже запланировали.
Я рассказываю ему, как все произошло, начиная с той первой встречи с Кэмом в Алабаме, когда он был просто красивым незнакомцем, и Ксавьер внимательно слушает.
Мне приятно снять этот груз с души.
Затем я объясняю, какое дерьмо произошло с тех пор, как начались занятия в школе. Кое-что из этого он знает, но большую часть я скрыла от него, потому что знала, какой будет его реакция. Он поднимается на ноги, расхаживает, стиснув зубы, и в его взгляде мерцает жажда убийства, особенно когда я заканчиваю историю.
— Я, бля*ь, так и знал! — он сжимает кулаки. — Они гребаные придурки.
— Это не имеет значения, — встав, произношу я.
— Еще как, черт возьми! Они не могут так с тобой поступать!
— Они уже сделали это, но все изменится, — пожимаю я плечами.
— Как? — он хватает меня за плечи. — Если узнают, что ты больше не девственница, то твой отец буквально убьет тебя, и я знаю, что ты не бросишь Джейн на съедение волкам.
— Вот почему мы найдем, чем их шантажировать! Я знаю, что там что-то есть, и мы раскопаем это и похороним этих ублюдков.
— Ты уверена, что это то, чего ты хочешь? Отношения между тобой и Маршаллом кажутся… напряженными, и не похоже, что ты хорошо владеешь собой рядом с ним.
— Может я его соблазняю, — обиженно заявляю я.
— Так ты это делаешь?
— Нет, — вздыхаю я, потирая затылок. — Я же говорила тебе, что облажалась.
— Я не понимал, что все настолько плохо.
Тихое урчание двигателя привлекает мое внимание, и я смотрю через его плечи на приближающийся автомобиль.
— Они здесь. И помни. — Я прищуриваюсь. — Ты обещал. Мы сделаем это, по-моему.
Его единственным ответом было — запрыгнуть обратно на мотоцикл, когда ворота автоматически открываются, и мы следуем за «лендровером» Сойера по подъездной дорожке.
Как только мы паркуемся, Ксавьер бросается на Кэма, и я закатываю глаза, бормоча ругательства себе под нос.
Вот тебе и все обещания и сдержанность.
Он тычет кулаком в лицо Кэму, а я стою с открытым ртом.
— Это за нападение на нее и унижение в школе. И если ты, бля*ь, еще раз прикоснешься к ней без разрешения, я прикончу тебя. — Он прижимается грудью к Кэму. — Клянусь тебе.
Кэм удивляет меня, поворачиваясь и входя в дом, не произнеся ни слова и не ударив его в ответ.
Мы следуем за Сойером через дверь в широкий вестибюль и входим в большое жилое помещение, которое служило центром вечеринок, когда я была здесь в последний раз.
Массивный кремовый кожаный диван является основным центром в комнате, вокруг которого сосредоточена вся остальная мебель. Кэм плюхается в одно из кожаных кресел, небрежно перекинув ногу через подлокотник. Ноги и верхняя часть тела обнажены, а верхняя пуговица джинсов расстегнута. Губа в крови, щека и глаз опухли, и слабый намек на синяки уже появляется на подбородке и поперек грудной клетки, но он все еще самый сексуальный парень, которого я когда-либо видела, и мое либидо пробуждается с удовольствием.
Гребаные гормоны.
Сойер падает на диван, жестом приглашая нас сесть рядом с ним. Джексон заходит в комнату со стороны кухни, глотает воду и предлагает нам по бутылке. Он сидит, скрестив ноги, на полу перед диваном и подмигивает мне. Игнорируя его ненормальную, кокетливую задницу, я делаю глоток воды, ожидая начала допроса.