— Ну давай же. Я сварю нам этот кофе.
В течение следующих нескольких дней я живу в страхе перед мужчинами, прибывающими в дом без предупреждения с обручальными кольцами. Я слышу, как мама по телефону спрашивает людей об их неженатых сыновьях и братьях. У нее есть список на планшете, и она делает заметки во время разговора. Сколько этот человек зарабатывает. Как давно этот в разводе.
Если я не подпишу свидетельство о браке, я не смогу выйти замуж. Я напоминаю себе об этом снова и снова. Не похоже, чтобы у мамы были какие-то рычаги воздействия на меня, кроме того, что она вышвырнула меня из этого дома, и я почти ожидал, что это произойдет в любом случае.
Куда бы я ни пошла в этом доме, я вижу Лаза или вспоминаю ночь, которую провела с ним. Его голос грохочет снизу, когда я нахожусь в своей комнате. Его запах витает в воздухе, когда его нет. Я часто слышу, как он насвистывает себе под нос или включает рок-песни по радио, когда ремонтирует свою машину. Есть только один мужчина на земле, за которого я даже подумала бы выйти замуж, и он женат на другой.
К несчастью, я представляю себе будущее, в котором я тоже замужем, а мы с Лазом крадемся за спинами наших партнеров. Я ненавижу это. Половину времени я уже терзаюсь чувством вины, и мне не доставляет удовольствия знать, что я краду чужого мужчину. И все же я не могу отделаться от мысли, когда в следующий раз почувствую могучие руки Лаза вокруг себя и его язык у себя во рту.
Я как раз занимаюсь домашним заданием по истории, когда открывается дверь моей спальни и входит Лаз. Он одет в свободную темно-серую рубашку с черными джинсами, а мягкая ткань так хорошо смотрится на его мускулах и подчеркивает сильное горло.
Интересно, собирается ли он сказать мне, что мама назначила дату моей свадьбы, когда горячая улыбка скользит по его губам. Он здесь для чего-то другого.
Лаз берет меня за руку, поднимает на ноги и целует.
— Что..
— Твоя мама ушла, — бормочет он между голодными поцелуями.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Это так мерзко. Это так запутано. Но я чувствую, как становлюсь горячей и влажной, когда его руки блуждают по моему телу.
— Ты позволил мне потрогать тебя, детка. Ты рисковая стерва, и это было так горячо, что я не могу думать ни о чем. Мне нужно снова увидеть, как ты полна моей спермы.
— Я не рисковая. Я на таблетках.
Он тянет назад. — Ты на чем?
— Ты слышал меня.
— Но ты была девственницей.
Я пожимаю плечами. — Многие женщины принимают таблетки, чтобы регулировать менструальный цикл. Кроме того, это предотвращает появление прыщей на моей коже.
Лаз хмурится. — Перестань принимать.
Я смеюсь, задаваясь вопросом, правильно ли я его расслышал. — Что?
— Ты слышала меня. Я хочу тебя хорошенько надрать.
Я сердито смотрю на него и поднимаю пальцы, пока говорю. — Во-первых, ты сошел с ума? Сотри это. Ты определенно сумасшедший. Во-вторых, я могу забеременеть. В-третьих, ты с ума сошел?!
Он ухмыляется и цепляет пальцем горловину моей футболки, притягивая меня ближе. — Это так сексуально. Скажи, что я могу снова забеременеть.
Я отбиваю его руку. — Ты меня не слушаешь.
— Я слышу тебя громко и ясно, Бэмби. — Лаз отпускает меня и начинает рыться в ящиках прикроватной тумбочки. Затем он переходит к моему комоду, роется в моем нижнем белье и носках и ощупывает спину.
— Что ты делаешь?
— Ищу твой рецепт, чтобы выкинуть его.
Я не держу там свои таблетки, поэтому просто скрещиваю руки и смотрю, как он разбрасывает трусики. С течением времени он становится все более раздраженным.
Наконец, он поворачивается ко мне. — Где они?
— Ты невероятен, Ладзаро Розетти. Я не скажу тебе, где мои таблетки, и я не собираюсь прекращать их принимать.
Его улыбка становится злой. — Да брось. Тебе нравится быть плохой со мной.
— Это не плохо, это безумие! Я могу забеременеть.
Он стонет и накрывает мой рот своим. — Это так горячо. Я хочу, чтобы ты была беременна. Возьми моего ребенка, и давай сбежим вместе.
Я пытаюсь отчитать его, но он хватает меня за затылок и раздвигает губы языком, вторгаясь в мой рот с решимостью человека, который собирается получить то, что хочет.
Когда он сжимает пояс моих шорт и туго натягивает их на мой клитор, я стону ему в рот. — Тебя слишком много.
— Я облегчу это. Я буду нежным.
Он начинает стягивать с меня шорты и нижнее белье. — Я не говорю о твоем члене. Я имею в виду твое все . Твое отношение. Твое эго. Твои безумные идеи.
Лаз вытаскивает меня из одежды и обхватывает мою задницу своими большими руками, прижимая меня к своему твердому члену. Нас поймают. Нас поймают, и мы отправимся прямо в ад, или на дно озера в бетонных ботинках, или куда-то еще, куда попадают ужасные люди, когда они делают что-то действительно плохое.