Моя рука скользит к ее бедру, я сжимаю его, ощущая, как она прижимается ко мне. Она прекрасна, когда ее спина выгибается, голова запрокинута к небу, а лицо расслаблено от удовольствия, губы слегка приоткрыты, из горла вырываются тихие вздохи.
— Мне ненавистно видеть на твоей коже синяки, оставленные другими, — бормочу я, чувствуя, как мои пальцы скользят по незажившим следам.
Она опускает взгляд, ее волосы словно шелковое полотно спускаются вдоль спины.
— Тогда оставь свои, — шепчет она.
Ее слова пробуждают меня. Они оживляют.
— Ты правда думаешь, что была создана для меня, Крошка Кроу? — Как возможно, что эта сломанная, поврежденная девчонка оказалась недостающим кусочком, о котором я и не знал, что он мне нужен? Что даже сейчас, когда меня душит горе, она может держать меня на плаву одним лишь взглядом?
Ее рука тянется к моей щеке, пальцы скользят вниз, касаясь моих губ. Я раскрываю рот, осторожно сжимая зубами подушечку ее пальца.
— Я знаю, что была создана для тебя. Тьма подпитывает тьму, Кайлиан. Я не искала, чтобы кто-то забрал мою душу. Не хотела, чтобы кто-то заполнил мое сердце. Мне казалось, что мне достаточно того места, где я была, пока ты не сбил меня с ног, не сломал мои кости, но исцелил мою душу. Ты забрал ее, знаешь? Ты забрал каждую часть меня — сердце, душу, все мое тело, — и я не хочу это возвращать. Потому что иногда, когда я в самом худшем своем состоянии, на грани безумия, я знаю, что в твоих руках я в большей безопасности, чем в своих собственных.
Я опускаю руку вниз, ее слова делают меня каменным изнутри. Я выравниваю себя, скользя между ее влажными складками, в то время как мои губы накрывают ее. Я открываю ее рот своими губами, проникая языком, забирая все, что она готова отдать, наполняя ее силой, которой у меня самого сейчас нет. Но я готов быть сломанным, лишь бы она была целой.
Я отстраняюсь, смотря в ее голубые глаза.
— Твоя душа была создана для меня. И твоя чертова киска тоже, — говорю я, проводя пальцами по ее лбу, обводя черты ее лица, спускаясь вниз к шее. Я обхватываю ее горло рукой, сжимаю, чувствуя, как она выгибается навстречу, а мои движения становятся все быстрее. Она стонет, вибрация под пальцами разжигает мой аппетит.
— Иногда мне хочется сломать тебя, чтобы собрать заново, — рычу я.
Ее глаза закатываются, тело дрожит, когда я ускоряюсь, вода между нами плещется, разбрызгиваясь вокруг. Маленькие волны накрывают ее грудь, делая соски жесткими от холодного воздуха. Лунный свет танцует на них, создавая блики, от которых невозможно оторвать взгляд.
Я наклоняюсь, проводя языком по ее коже, а затем впиваюсь зубами в ее мягкую плоть. Ее громкий стон эхом разносится над водой, когда я чувствую, как кожа поддается, а ее сладкая кровь наполняет мой рот, растворяясь в воде.
— Я хочу оставить на тебе след, просто чтобы увидеть, как он заживет.
Она кивает, отклоняясь назад, пока ее волосы полностью не уходят под воду. Ее руки тянутся к моим предплечьям, ногти впиваются в кожу, оставляя горячие, пульсирующие полосы.
— Иногда мне хочется остановить твое дыхание, чтобы потом вернуть тебя к жизни.
Ее тело напрягается, внутренние мышцы сжимаются вокруг меня так плотно, что движение становится почти невозможным. Я чувствую, как ее оргазм накрывает ее с головой, она словно застыла в пике удовольствия, а я рычу, ощущая, как она полностью отдается мне.
Я наклоняюсь, мои губы касаются ее губ. Моя грудь прижимается к ее груди, щека касается ее щеки.
— Я хочу заставить тебя истекать кровью, чтобы никогда не забыть, какая ты сладкая на вкус.
Она стонет, ее тело содрогается.
— Я сейчас кончу, — шепчет она, голос дрожит от накатывающей волны наслаждения.
Мои пальцы сжимают ее горло, костяшки побелели от напряжения.
— Ты кончишь, когда я скажу тебе кончить.
Она сдавленно всхлипывает, балансируя на грани, готовая рухнуть в бездну. Я ускоряюсь, вода яростно плещется между нами, пока я гонюсь за своим оргазмом. Она тянет меня глубже с каждым толчком, и я чувствую, что проникаю в самую суть ее существа. Этот момент — вершина блаженства, и он не сравниться ни с чем.
— Хочешь кончить, Крошка Кроу?
Она кивает, а я усмехаюсь, обнажая зубы.
— Тогда просто скажи.
— Что сказать?
Я убираю руку с ее горла, опуская ее к ложбинке между грудей. Пальцы находят затвердевшие соски, и я слегка дергаю их, заставляя ее содрогнуться.
— Скажи миру, что ты моя.
Ее губы надуваются, влажные и соблазнительные, они выглядят такими мягкими, что меня подмывает снова впиться в них.
— Я твоя. Ты и так знаешь это.
Я откидываю голову к небу.
— Тогда скажи миру. Пусть мертвые узнают, кому ты принадлежишь.
— Я твоя, Кайлиан.
Я вбиваюсь в нее так глубоко, что она кричит.
— Громче, — рычу я.
— Я твоя!
Моя рука скользит вниз, останавливаясь у ее клитора. Пальцы зависают над ним, но она чувствует близость, ее тело дергается в моих руках.
— Еще громче, Крошка Кроу.
Ее голова запрокидывается к небу, горло содрогается, когда она выпускает самый прекрасный звук, который я когда-либо слышал. Ее лицо озаряет смесь боли и наслаждения, когда она кричит, отдаваясь волне оргазма.
— Я твоя, Кайлиан!
Мой большой палец прижимается к ее клитору, двигаясь быстро и настойчиво, чтобы продлить ее экстаз до момента, когда я сам теряю контроль, взрываясь внутри нее, заполняя ее до последнего дюйма.
Она расслабленно выдыхает, тело так горячо, что над водой поднимается пар. Я притягиваю ее к себе, и издали раздается лай Роско. Пес бросается в воду, плывя к нам, капли разлетаются вокруг его морды.
Я поднимаю Рэйвен на руки, она сворачивается калачиком у меня на груди, улыбаясь, пока Роско подходит ближе. Она аккуратно смывает кровь с его пасти, мягко почесывая его за ушами.
— Готова ехать домой? — тихо спрашиваю я.
Реальность резко врывается в нас обоих. Мы одновременно напрягаемся. Столько всего нужно решить. Коннор, мой отец, будущее семьи Морелли.
Так много нерешенных вопросов в нашей жизни… Но я твердо намерен не позволить никому и ничему снова отнять у меня Рэйвен.
Глава 15
Рэйвен
— Рэйвен. — Его голос звучит хрипло, пропитанный сном и остатками страсти.
Мой разум лениво тянется, словно кошка, а тело норовит зарыться глубже в одеяло, поближе к голосу.
— Рэйвен, просыпайся, — шепчет он, мягко убирая с моего лица выбившиеся пряди.
Приоткрываю один глаз, мир передо мной еще размытый, но лицо Кайлиана вижу отчетливо.
— Не хочу, — шепчу я.
Он переворачивает меня на спину, его горячее тело прижимается к моему. Кожа словно сливается в единое целое — пот, кровь и соленая вода, что смылась после долгого душа, уступили место чистоте. После мы добрались до его спальни, где он снова безжалостно взял меня до последнего вздоха, пока я не отключилась. Понятия не имею, когда мы уснули, но, сжимая бедра под его весом, я все еще чувствую его влажные следы на своей коже.
— Хочу спать, — мои глаза медленно смыкаются, тяжесть снова тянет меня вниз. Но Кайлиан этого не позволяет — его губы находят изгиб моей шеи, мягкие, но настойчиво жгучие поцелуи оставляют новый след на коже. Все мое тело покрыто следами зубов и засосов, и эта боль становится почти сладкой.
— На мне уже нет места для новых отметин, — бормочу я, улыбаясь уголками губ.
— Для моих меток место всегда найдется, Крошка Кроу, — хрипит он, зубы вонзаются прямо под ключицей. — Я хочу, чтобы весь мир их видел. И хочу затмить его синяки своими.
Я судорожно втягиваю воздух, чувствуя, как невольно двигаюсь в ответ.
Он довольно урчит.
— Как бы мне ни хотелось взять тебя прямо сейчас, нам пора двигаться. — Его тело отстраняется, и я недовольно морщусь. Закрываю глаза, не готовая встречать новый день.