Судьба жестоко обошлась с Кэтрин Парр, и мгновений радости и счастья в её жизни было совсем мало. Но в памяти тех, кто знал её, она осталась светлым пятном, женщиной, излучающей доброту. И именно ей удалось хоть немного смягчить тяжёлый нрав короля Генриха, ставшего под конец жизни полным тираном, жестоким и безжалостным палачом своих несчастных подданных.
Тернистый путь к трону
Англия, Хартфордшир,
Дворец Эшридж
Осень 1543 года
Десятилетняя худенькая девочка стояла перед грозным мужчиной, сидящим в большом кресле на краю зелёной ещё лужайки. Мужчина этот – «великий и ужасный» король Англии Генрих VIII Тюдор, девочка – его младшая дочь Елизавета, лишённая титула принцессы Уэльской после трагической смерти матери.
– Дай мне это, – строго проговорил отец, протягивая руку к дочери.
Девочка побледнела, но не двинулась с места. Тогда мужчина наклонился вперёд и сам взял в руку большой массивный перстень с рубином, висящий на худенькой детской шейке. Ощутив его в своей руке, сердито дёрнул к себе, оборвав цепочку, на которой был подвешен перстень. На шее девочки осталась тонкая красная полоса, от вида которой стоящая недалеко от неё воспитательница вздрогнула и пошатнулась – слишком ярко всплыла в памяти картина гибели королевы Анны, несчастной матери обиженного судьбой ребёнка.
Король поднёс кольцо к глазам, нажал пружинку и сердито нахмурился, увидев два миниатюрных портрета. С одного из них на него смотрела казнённая им жена – женщина, любви которой он так долго добивался, а потом так скоро пожелал от неё избавиться.
– Кто дал тебе портрет этой потаскухи? – прорычал король, грозно глядя на дочь.
Сердце мистрис Кэтрин Эшли, воспитательницы, упало, и она замерла в ужасе, ожидая самых страшных бед на свою голову – ведь это именно она приняла из рук обречённой на смерть королевы этот дар памяти для осиротевшего ребёнка, она сберегла его на протяжении многих лет и совсем недавно передала подросшей девочке. Но Елизавета не дрогнула.
– Какой-то незнакомый человек принёс его мне, Ваше Величество, сказав, что это память от моей матери, – тихо ответила она, глядя в лицо отцу тёмными, так похожими на материнские, глазами.
– Что ж, храни его, – свирепо фыркнул король, швырнув кольцо дочери, – но не смей больше показываться мне на глаза. Слышишь? Никогда. И писать не смей.
Девочка замерла, глядя на отца полными слёз глазами, и хотела что-то сказать. Но он не дал ей сделать этого, злобно ощерился и вдруг загремел во всю мощь своего громоподобного голоса:
– Прочь отсюда! Прочь с глаз моих!
Королева Екатерина, последняя, шестая жена грозного короля бросилась к нему в тщетной попытке успокоить мужа. Мария, старшая сестра Елизаветы, дочь первой жены короля Екатерины Арагонской, давно покинутой им и умершей в изгнании, злорадно улыбнулась. Мистрис Кэтрин подхватила упавшее на землю кольцо и, быстро взяв за руку воспитанницу, присела вместе с ней в глубоком реверансе, после чего потянула Елизавету прочь, подальше от разгневанного родителя. Так хорошо начавшийся день принёс слёзы и боль. Надо было спешно уезжать в Хэтфилд-хаус, постоянную резиденцию младшей дочери короля.
Золотоволосая принцесса родилась в любви. Её отец долго добивался взаимности мистрис Анны Болейн, живой, остроумной, эффектной и исключительно элегантной фрейлины своей первой жены, королевы Екатерины. Добиться смог только через законный брак, для чего пришлось претерпеть мно-жество хлопот, связанных с разводом. Но король добился своего, пусть даже ему пришлось ради этого поссориться с Папой Римским и всей католической церковью. Однако такая долгожданная любовь закончилась довольно быстро. И через три года после пышной коронации Анна Болейн была ложно обвинена в прелюбодеянии и колдовстве, признана виновной и казнена в Тауэре. Королева Анна была первой женщиной, лишённой жизни путём отсечения головы. Первой, но, увы, далеко не последней.