— Слышь, ты чо, не видишь, что это не твоя телка? Или тебе понравилась?
— Я жену ищу, придурок! — разозлился жених.
— В другом месте ищи свою манду. А мою не трогай!
На голову парню обрушился удар. Это жених, сняв с глаз повязку, занес парню в челюсть. Ревнивец рухнул на пол, но тут же поднялся и бросился на обидчика. Гости с трудом растащили дерущихся. Инночка скривила умоляющую физиономию:
— Алиночка, спой, дорогая, ты же умеешь, ты так прекрасно пела на корпорати-и-иве!
— Я не готова. — покачала она головой.
— Ну, спой, солнышко, пожа-а-а-алуйста! Ради меня!
Алина грациозно взмахнула рукой. Гости стихли. Тихо-тихо, полетел над залом прозрачный голос:
Он переливался, как чистейшая родниковая вода, заполняя все пространство зала щемящей тоской. Он брал начало не в гортани, а в сердце, сердце властном, всеобъемлющем. Можно было подумать, что сама птица небесная Сирин спустилась на землю с блаженных высот и поет вещие песни. Причудливые видения накрыли присутствующих — голубоглазые девы в снежных кокошниках мягко взмахивали гибкими кистями, седовласые старцы играли на гуслях, лилась роса из волшебных рогов, разудало плыли по широкой реке ладьи с расписными парусами, а царевна-лебедь выходила на берег из пенящихся морских волн. Зал утонул в сказке.
Алина оглянулась — гости застыли окаменевшими истуканами в зачарованном сне. Отец жениха, большой мужчина в красном пиджаке, занес блестящую вилку над тарелкой с селедкой, да так и обмер. Рядом женщина разинула рот. Из ее рта вываливались остатки лука. Тамада застыл с микрофоном в руках.
Внезапно послышался громкий звук удара. Это очнувшийся ревнивец со всей силы врезал замершему жениху по омертвевшим губам.
И сразу все проснулись. Забегали. Закричали. Заклокотали и зацокали. Справа бабоньки причитали над своей несчастной женской долей, возросшим тарифом ЖКХ и поломавшимся унитазом. Слева — мужики затеяли большую красивую драку, без разбора раздавая удары во все стороны. Гости носились по залу кривясь и зубоскаля. Со столов сверкающей лавиной посыпались хрустальные фужеры и фарфоровые тарелки, полные жирного оливье, красной икры и фаршированных яиц. И надо всем неслось:
— Бежим отсюда! — Алина схватила Сашу за руку. Незаметно пробравшись мимо ополоумевших гостей, они выскользнули на улицу, остановили машину, и вскоре уже были дома. Home sweet home.
— Алиночка, что это было? — спросил Саша, устроившись поуютней на кровати.
— Я сама не знаю. Я просто спела, как они просили, а потом…
— Да, да, ты пела и меня накрыло, унесло. Я видел юных дев, прыгающих над жарким костром нагишом, красноликих сирен с рыбьими хвостами, парубков в рубахах перед высоким теремом, царя морского за высоким частоколом и еще был там тот пафосный старик с буклями и подзорной трубой… — мечтательно вспоминал Саша, — Алина… — позвал он взволнованно.
— Да?
Саша подошел близко к девушке и, встав на колено, очень серьезно спросил:
— Ты выйдешь за меня замуж?
Это было неожиданно. Алина расчувствовалась, глаза ее увлажнились.
— Конечно выйду, Сашенька! — она обняла возлюбленного и несколько минут они провели соединившись сердцами. Позже, не размыкая объятий, они вполголоса разговаривали, словно боясь спугнуть близкое счастье.
— У нас будет свадьба, Алин! — взволнованно-проникновенно шептал Саша.
— Да, только другая, не такая, как сегодня! Без этих выкупов, лимузинов, конкурсов, тамады и мордобоя. Знаешь, как я хочу? После свадьбы мы проведем неделю, нет, две в тайной комнате. Вдвоем, в таинстве и безмолвии, между образов и дрожащих свечей, без свидетелей, без пьяных рож и любопытных глаз… Так как было заведено у древних славян: только самые близкие рядом и все в целостности, все в чистоте…
Саша заботливо положил ее головку к себе на плечо и влюбленные заснули. Посреди ночи Саша проснулся от ноющего, тревожного чувства. Он принялся внимательно разглядывать спящую девушку — ее красивое лицо почти касалось его щеки, но скрывало загадку. Лунный свет придавал ей мертвенную бледность. Казалось она не из этого мира, а из другого — далекого и неземного. Да и любит она его издалека: предоставляет безлимитный доступ к телу, но подступы к душе закрывает на дальних рубежах. Пропадает неизвестно где. Ничего о себе не рассказывает. Щемящее чувство накрыло Сашу — он понял, что может потерять ее.
«Женщина-тьма, женщина-загадка», — думал Саша, гладя ее мягкие рыжие волосы, сплетенные сзади в косу.
Как блудницы узнали Штирлица
В начале мая, разбирая входящую корреспонденцию, Сэм Скотт (по совместительству замглавы российского отдела ЦРУ, с недавних пор также курировавший российскую оппозицию), наткнулся на рядовое донесение от одного из сексотов. Помимо прочей чепухи в нем мелькнула интересная информация: все архивы КГБ до 1995 года недавно были оцифрованы и перенесены на специализированные сервера ФСБ. Эврика! Это был шанс, его шанс, из тех, что не выпадают дважды! Сэм понял — пришло время действовать, приложить все возможные и невозможные, чтобы достать вожделенный фолиант.
Короткое расследование показало: «Черная книга» находится в Санкт-Петербургском Центре по лицензированию, сертификации и защите государственной тайны ФСБ России. В тот же день Сэм Скотт, комфортно расположившись в мягком вагоне «Сапсана» лениво посматривал на проносившиеся за окном русские мглистые дали по дороге в Питер. Петербург он любил и знал, часто бывая там по работе. Он даже слегка подпрыгивал в кресле от возбуждения в такт звучащей в наушниках песне: «Мое сердце остановилось, мое сердце замерло!» Его сердце действительно замирало — в предвкушении грандиозной победы.
И точно — все прошло как по маслу: пяти тысяч баксов и путевки на Мальдивы для админа хватило, чтобы на следующий день в 5 вечера на «Владимирской» молодой парень в пестром джерси передал ему небольшую папку. В папке находились несколько листов A4 и компакт-диск.
— Вот, — показал парень, — картинки отдельно, а эта древняя сказка с заклинаниями и докладная съехавших с катушек магов, — он ухмыльнулся, — на диске. Но знаете, у нас вся инфа зашифрована, поэтому на флешку я скинул приватный ключ.
Получив деньги и ваучер, он удалился, сияющий от удачи. Не менее доволен был и Сэм. Столько лет усилий коту под хвост, и такое везение. Теперь Жгугр у него в руках! Да что Жгугр, вся Россия, Сибирь, Москва, Петербург, Фонтанка и Думская — его безраздельная территория. Его владения! Им овладела невиданная легкость. Как приятно когда удача сама идет в руки! Когда тебе благоволят высшие силы. Когда пространство мягкий пластилин, а ты — серый генерал, повелитель шахматной доски размером в мир. Он аккуратно спрятал папку в портфель, а флешку во внутренний карман пиджака и, пританцовывая на ходу, отправился отмечать удачу на Думскую, в свой любимый бар «СССР».
«Следует выпить за русское разгильдяйство, что бы мы без него делали!» — радовался Сэм. Идти через вечернюю толкучку на Невском желания не было. Решив сократить через Фонтанку, он свернул в Ломоносовский. Через пару десятков метров он заметил недружелюбную компанию, увязавшуюся следом — не то скинхедов, не то панков. Он огляделся: переулок был пуст.