сессии предыдущего года, которые привели к этому альбому, представили членов группы
Металлика на самом высоком уровне развития, даже если их последующие работы могли
стать ещё более сложными.
Джеймс подтвердил эти слова несколько лет спустя: “Думаю, что этот момент был в
какой-то мере вершиной развития группы с Клиффом Бёртоном…несколько хороших
песен, записанных в нужное время. Вот что произошло, понимаете? Не было вложено
никаких дополнительных соображений, мы просто делали то, что считали нужным -
играли свою любимую музыку. Всё это отображает определённое время в истории. Это
было что-то вроде конца эры Клиффа Бёртона в Металлика, что по сути печально, но
вместе с тем очень важно. И возможно “Master Of Puppets” был той пластинкой, с которой
ассоциируют себя ранние фанаты группы…После этого альбома всё изменилось. В нём
есть какая-то чистота и просто посыл типа “иди на хер, мир”. И мы не были, я думаю,
слишком подвержены влиянию всей этой грандиозности Металлика…мы находились на
стадии роста”.
Первые три месяца наступившего года Металлика провели в длительных
объяснениях, что они выросли, развились или изменились тем или иным образом, что в
свою очередь означало, что их фанаты не были до конца уверены в том, чего ожидать от
их новой пластинки. Оглядываясь в прошлое, становится очевидным, что группа
претерпевала изменения во взглядах, что обычно случается, когда внезапный шаг вперёд
к зрелости сопровождает успех.
Всё это заставило группу чувствовать себя более чем неуверенно, как объяснил
позже Ларс. “Мы сходили с ума от того, как быстро развиваются события. Это не то же
самое, как если бы мы пять лет зарабатывали в клубных кругах то, что нам причиталось.
Именно так и было, мы играли кавер-версии, писали собственные песни, и вдруг мы едем
с гастролями по Америке, записываем пластинку. Нам было по 19 лет, и вдруг мы
оказываемся на волне успеха. Мы чувствовали себя несколько неуютно как музыканты и
композиторы…Всё это заставило нас уйти достаточно далеко, к “Master of Puppets”…в
направлении, когда мы пытаемся доказать сами себе: ‘Мы сделаем все эти хитрожопые
сторонние вставки, чтобы доказать, что являемся талантливыми музыкантами и
композиторами’”.
Ситуация ещё больше осложнилась из-за бесконечных жалоб, которые члены
Металлика слышали от тех фанатов, которых беспокоил новый курс группы на
совершенствование. Как известно, Клифф и его одногруппники стали мишенями для
обширной критики от нетерпимых фанатов за включение баллады ‘Fade To Black’ на “Ride
The Lightning” двумя годами ранее. Эта критика лишь усилилась с годами, направленная
на Металлика»теми, кто жаждал сырой агрессии “Kill ‘Em All”.
Спустя два десятилетия это сочетание сноббизма и ностальгии стало влиять на
музыкантов всё меньше и меньше. Однако возвращаясь в 1986 год, когда им было чуть
больше 20 лет, колкости воспринимались довольно тяжело. “Подростки подходят и
говорят, а почему вы не запишете ещё один “Kill ‘Em All”? И я отвечаю: ‘Да, мне тоже
нравится этот альбом. Но наша музыка им одним не ограничивается’. Мы до сих пор
можем сыграть его живьем, и когда мы играем его, мы именно это и хотим сказать, чувак.
Но эти песни уже есть в нашем трек-листе. И будут всегда, пока жива группа. Но если
сидеть и тревожиться о том, понравится ли людям новый альбом, и из-за этого сочинять
определённые песни, всё это закончится тем, что ты станешь писать для кого-то. Но мы
все разные. Если бы все были одинаковыми, была бы скука смертная” – вздыхает
Джеймс.
Всё усложнялось тем фактом, что Металлика, по мнению многих обозревателей,
считалась богатой, успешной группой в 1986 году, хотя правда была несколько иной.
Клифф в перерывах между турами и записывающими сессиями всё ещё жил в семейном
125
TO LIVE IS TO DIE
доме в Кастро Уэлли, тогда как остальные три члена группы жили в “Особнячке
Металлика” в Эль Серрито, уже три года после переезда. Доход потихоньку начинал
вырастать, благодаря месяцам, проведённым в турне, которые Металлика выдерживала
ежегодно, но впечатление, что они в чём-то были состоятельными, некорректно.
Фактически, не считая турне, стиль жизни членов Металлика по существу остался
тем, каким и был всегда. По возвращению Джеймса и Ларса домой в Эль Серрито, разгул