Всё такая же жилистая и стройная, она ничуть не изменилась в глазах Лилит. По-прежнему её волосы пахли сосной и лавандой, а мелкие морщинки делали её улыбку ещё теплее.
— Отпусти меня, мерзкая старуха! — кричала девчушка, отвлекая их от приятной встречи.
— Заткни пасть, маленькая засранка, не то выпорю тебя так, что забудешь собственное имя, — рявкнула Блэр.
— Это ещё что за чудо? — вскинула брови девушка.
— Персональная просьба Луминеи. Если бы я знала, что эта припадочная будет так орать, захватила бы кляп, — отмахнулась женщина, потянув коня за собой дальше к дому наставницы.
Обменявшись короткими приветствиями, они с Блэр стащили девчонку с лошади, Луминея склонилась над брыкающимся ребенком и провела ладонью по её волосам — та мигом затихла и удивлённо захлопала ресницами. Иса сидела под деревом, молча за всем наблюдая.
Короткая вспышка голубого пламени в глазах женщины промелькнула почти незаметно, но Лилит уловила ее и сразу поняла, с чего вдруг истерика так резко прекратилась.
— Ты не могла бы снять с нее эти веревки? — обратилась женщина к Блэр.
Та, недовольно нахмурившись, достала из-за пояса короткий нож и разрезала путы. Девочка растерянно села, поправляя свое зеленое ситцевое платьице, украшенное искрящимися камешками. Луминея протянула ей руку, и та послушно приняла ее, вставая. Женщина заботливо заправила прядку огненных волос ей за ухо и проговорила теплым голосом:
— Ступай в дом, Виорика, Иса тебя проводит и покажет вашу комнату. А я скоро к вам присоединюсь. Хорошо?
— Да, госпожа, — девчушка коротко поклонилась и пошла к дому в сопровождении удивленной Исы.
— Это что сейчас было? — спросила Лилит.
— Это наша новая головная боль, — вздохнула наставница. — Блэр тебе все объяснит, а я пойду, займусь нашей капризницей.
По пути домой, Блэр поведала о том, где была.
— Эта девчонка — дочь правителя Тапраира. Ее сила проявилась довольно поздно, ей недавно стукнуло четырнадцать. Он испугался, что при дворе прознают о том, что она одна из нас, и через шпионов вышел каким-то образом на связь с Луминеей. Девчонку вывезли из города инкогнито, по официальной версии она потерялась в лесу во время охоты с отцом. Ее няньку казнили, якобы за то, что недоглядела принцессу, а на самом деле потому, что она была одна из немногих, кто знал о тайных способностях Виорики. Мне ее передали приближенные короля, вместе с увесистым мешочком золота и письмом, в котором Церантир клянётся всеми силами поддерживать нас до тех пор, пока мы заботимся о благополучии его "порченого" чада и держим ее подальше от больших городов.
— А она, естественно, ни о чем не догадывается?
— Ты же слышала. Всё ещё мнит себя принцессой.
— Ничего, скоро её пыл поутихнет.
— Теперь она проблема Луминеи.
****
До самого вечера Блэр, Эйш и Лилит болтали в саду за домом, пили вино и обсуждали новости. Парень с девушкой поделились историями о своих приключениях, на что Блэр то смеялась, то вычитывала их за неосторожность. Она же поведала о нелёгком пути в обитель, и о том, как по дороге бывшая принцесса пыталась сбежать, обещала всем самые изощрённые пытки и казнь, и как в итоге ей пришлось связать чертовку, чтобы не бегать за ней по лесу.
После приятного вечера в кругу самых близких людей Лилит вышла из дома воодушевленной. Она не стала говорить куда идёт и зачем, отмахнувшись от назойливых вопросов Эйша.
В окнах жилища Раду мерцал слабый свет свечей, а сам он сидел на пороге и курил трубку.
— Всё-таки пришла, — довольно кивнул он в знак приветствия.
— Любопытство когда-нибудь меня погубит, — улыбнулась девушка, встав напротив кузнеца.
Солнце уже давно скрылось за стенами обители, и лицо мужчины освещал лишь одинокий факел у входной двери дома напротив. В полумраке его глаза казались черными.
Он молча встал и пошел внутрь, поманив девушку за собой. В доме витал запах воска и трав. На полу в центре комнаты были расстелены стеганые одеяла, а стол и стулья куда-то пропали. Лилит заметила глиняные неглубокие чаши с разными травами на полу, а у дальней стены стоял небольшой барабан, он расширялся к верху, где его украшали завитки бус, разные птичьи перья и незнакомые символы, начертанные по всему инструменту.