Исключительно политические обстоятельства замедлили окончательное торжество учения Паламы и привели к появлению многочисленных полемических произведений, лишь немногие из которых обогатили богословскую традицию Византии. Св. Григорий уже в 1341 г. с полной ясностью изложил свое учение в Триадах, главном труде своей жизни, и отныне он сможет разве что бесконечно повторять одни и те же доводы — то в личных письмах, адресованных современникам, то в полемических произведениях, где он разработает более или менее устойчивую терминологию. Тем не менее, чтобы по-настоящему постичь мысль Паламы, необходимо обратиться к его первым произведениям, направленным против Варлаама; в них он изложил основы подлинного бытийного богословия, которые будет лишь уточнять в последующих писаниях, направленных на опровержение эпигонов калабрийского философа.
Период гражданской войны (1341-1347 гг.)
Политическая ситуация. Умерший 15 июня 1341 г. Андроник III Палеолог оставил наследника в возрасте всего девяти лет и вдову — императрицу Анну Савойскую, западную принцессу, совершенно не готовую блуждать по лабиринтам византийской политики. Уже 18 июня появились два претендента на регентство— патриарх Иоанн Калека, которого поддерживал Алексий Апокавк, и великий доместик Кантакузин [I].
Первый опирался на письменный документ, врученный ему и членам Синода Андроником в 1334 г., когда он был поставлен патриархом; император, говорилось в документе, поручал заботе Церкви охранение своей жены и детей в случае политической смуты. В Византии, действительно, существовал обычай, по которому патриарх Константинопольский считался признанным защитником законности престолонаследия. Именно в этом качестве Арсений выступал против узурпатора Михаила VIII Палеолога, и Иоанн Калека даже будет открыто ссылаться на него, обещая сделать еще лучше: чтобы не поддаться силе, как Арсений, он, Калека, примет на себя заботу обо всех делах гражданского управления совместно с императрицей Анной. Тем самым, патриарх претендовал на регентство, подобное регентству святителя Николая Мистика в X в.
Претензии Кантакузина основывались главным образом на дружбе, которую питал к нему Андроник III, и на власти, которой великий доместик располагал еще при жизни императора. Связь его с покойным василевсом была чем-то вроде духовного родства, что позволяло ему заявлять на всем протяжении своего сначала оспариваемого, а затем всеми признанного царствования, что, объявив себя императором, он не нарушил законный порядок престолонаследия и, поступив таким образом, лишь занял должность, которую предложил ему сам Андроник.
В общем политическое равновесие после смерти Андроника могло выглядеть только как modus vivendi двух противоположных сил. После многочисленных более или менее бурных дискуссий Кантакузин и патриарх поклялись друг другу в верности, и великий доместик покинул Константинополь, чтобы руководить военными операциями на Балканах. По-видимому, он отказался от всяких исключительных требований, ибо по настоянию патриарха согласился, чтобы августовский собор не упоминался официально в соборном Томосе 1341 г. Тем не менее, в октябре Калека и Апокавк совершенно отстранят его от дел, совершив стремительный государственный переворот.
Св. Григорий Палама и государственный переворот. Св. Григорий, находившийся, когда развертывались эти события, в Константинополе, не остался к ним безразличен. Его семейные связи, духовный авторитет и недавняя победа над Варлаамом открывали ему легкий доступ к политическим деятелям Империи; перед ними он выступил в роли защитника "несправедливо оклеветанного" Кантакузина и представил катастрофические последствия гражданской войны, к которой не преминет привести государственный переворот. В октябре 1341 г. Калека пригласил его к себе лично и сообщил свой план, стремясь заручиться его поддержкой. Св. Григорий, напротив, стал проповедовать мир между двумя враждебными партиями; тогда иерарха охватил такой гнев на учителя безмолвия, что великому дуке Алексию Апокавку пришлось заступаться, засвидетельствовав его добрые намерения. Главной целью святого отца было сохранение status quo, с большим трудом достигнутого после смерти Андроника; во всех произведениях, датируемых этим периодом, он объявляет себе защитником "мира" и "согласия" между двумя политическими партиями, раздиравшими Империю. "Что должны мы делать, — пишет он афонским монахам, — когда начался раздор? Возбуждать единоплеменников друг против друга или объяснять им, что они суть члены друг друга и что они не должны обращаться со сродными себе, как с иноплеменниками?... Таким образом, мы были предназначены судьбой в служители мира."