Прежде упомянутая сестра Кунигунта Айхштетская (та, что видела дерево)[445] как-то раз пребывала в печали. Она пошла к нашему Господу, дабы излить Ему свою скорбь. Он же ей ответил, сказав: «Мужайся, Я сделаю так, что ты забудешь о горе своем благодаря Мне». Однажды ей явилась наша Владычица, а на руках у нее был Младенец. Кунигунта спросила Младенца: «Милое чадо, как тебе имя?» Он отвечал: «Иисус Сладенький»[446]. Ей же захотелось взять Младенца из рук Его Матери, но Он не захотел идти к ней и ухватился за материнскую шею. Тогда она спросила Его: «Миленький Господик, а что Ты мне тогда дашь?» Он сказал: «Чтобы быть тебе чадом Царства Небесного».
Лежа на смертном одре, сия изрекла: «Ах, каких прекрасных ребятишек я вижу!» Сестры спросили ее: «Как думаешь, кто это?» Она отвечала: «Это души, и они ждут мою душу». Потом она узрела святого Доминика и святого Петра. А затем ей явилась Пресвятая Троица в славе. И она сказала: «Меня хочет забрать к Себе Пресвятая Троица» — и принялась читать «Salve regina»[447]. На слове «Jesum» душа изошла из нее[448].
Одну сестру звали Элсбет из Райхнека[449]. Сия была человеком, дивно украшенным всякими добродетелями, и верной служительницей нашего Господа. Когда она лежала при смерти за день до того, как преставиться, ей стало так худо, что все поняли, что ей недолго осталось. А она громким голосом воспела стих «Trinitati lux perhenni»[450][451]. После этого ночью она почила блаженной кончиной.
Одну сестру звали Берхт. Сия была из Нюрнберга и была преуспевшим в послушании человеком. Как бы глубоко ни погружалась в молитву, она из нее выходила, если нужно было сотворить послушание. На молитве она горела, как факел, и нельзя было припомнить ни единого дня, когда бы она не рыдала. Почти всякий день сия предавалась покаянному деланию[452], если только могла подняться с постели. В день, когда читают Евангелие, как наша Владычица обрела своего Сына[453], Он явился ей, каким был двенадцати лет, имея на Себе зеленое одеяние и зеленый венец. А на восьмой день после того Он явился ей, каким был при рождении. Сие видение так воспламенило ее, что она долгое время, денно и нощно, была в ликовании.
Она была хлебопеком, и многие жены нередко видели, что после того, как конвент отобедал, она собирала [оставшегося после трапезы] хлеба больше, чем давала женам[454].
Как-то раз, в пасхальную ночь, ей было так скверно, что думали, что она умирает. Она же встала и воспела: «Христос воскресе». То же случилось еще один раз. И тогда божественный голос сказал ей: «Встань и дай конвенту хлебов!» Она так и сделала, поднялась и сделалась здравой. Сия почила блаженной кончиной. Аминь.
Адельхайд Лангманн
ОТКРОВЕНИЯ
In nomine patris et filii et spiritus sancti[455] хочу я начать сию речь о некой монахине: как Господь являл на ней с юности чудеса и как Святый Дух почивал на ней с ее детских лет. Что приличествовало и что подобало, в божественном или в духовном, того отроковица придерживалась и все-таки оставалась радостной перед людьми, хотя и без всякой распущенности. Когда ходила вместе с матерью к проповеди, то, что бы ни слышала, заключала крепко-накрепко в ларце своего сердца. Когда же возвращалась домой и оставалась одна, размышляла над проповеданным, и особенно над страстями Господа нашего — их она созерцала весьма охотно, где б ни была. На сие в скором времени обратили внимание люди, бывшие подле отроковицы и ходившие за ней, и нередко говорили ее родительнице: «Быть сему дитяти в монастырской обители».
Так обстояли дела, когда отроковице исполнилось тринадцать годков и родственники обручили ее одному юноше. А тот смертельно заболел. И вот, когда оба должны были сочетаться браком и она уже воссела на свадебном троне[456], юноша слег и оставался в постели всякий день. Так он болел всё сильней и сильней, пока на следующий год не скончался.
После этого родственники решили ее снова посватать. Но Господь наш сказал одному человеку: «Хотя бы ее отдали тридцати [женихам], все они перемрут, а ей быть Моею!» И просила она добрых людей, да молят они Бога о знамении: в чем состоит Его дражайшая воля? Один благой человек просил о ней в пылу благоговейного воздыхания, чтобы, если будет на то Божия воля, ей уйти в монастырь. И наш Господь изрек: «Да, такова Моя воля. Хочу иметь ее там, где она останется со Мною наедине». Тогда тот человек Его и спросил: «Господи, где же сия будет едина с Тобою?» А Господь наш сказал: «Там, где она не принадлежит никому».
445
448
449
451
452
453
456