В октаву престольного праздника конвент принимал нашего Господа, и когда сия сестра вкусила Его, то Он ей сказал: «Духовно Ты приняла Меня не меньше, чем Моя Матерь, принявшая Меня своим телом». И сказал ей: «Сядь, Моя милая, Я обойдусь с тобой ласково». И сказал: «Возлюбленная Моя, Моя нежная, Моя прекрасная, сладостная Моя и любезная, под языком у тебя покоится мед»[504]. И тогда душа ее изрекла: «Господи, небеса для меня слишком ничтожны, царство земное слишком мало, утешение ангелов почитаю я за ничто, человеческой радости мне вовсе не надо. Господи, если Ты хотя бы немного любишь и ценишь меня, тогда приди Сам и не присылай ко мне никакого посланника». И когда она сие изрекла, то уж больше не могла ни говорить, ни делать чего-либо другого и полностью вышла из себя самой. Сие продолжалось почти до вечерни. И тогда она вновь вернулась в себя[505].
На следующий день во время проповеди к ней явился Господь наш и сказал: «Я тоже желаю тебе проповедовать» — и продолжал: «Уста твои благоухают розами, а твое тело фиалками. Ты всецело прекрасна, и нет ни в чем у тебя недостачи. И потому ты прекрасна, что не испытываешь ни в чем недостатка. Ты пленила Меня, наподобие девы, которая затворила в девичьей юного барина и которая знает, что если ее присные об этом узнают, то они убьют и ее, и его. И когда дева ему говорит: “Что вас принудило явиться сюда?”, то барин ей отвечает: “Ваша краса, юная дева. А вас что заставило впустить меня внутрь?” Та отвечает: “Великая любовь, которую питаю я к вам...” Погляди, так и Меня понуждает во всякое время божественная любовь и склонность к тебе. Ты Мне вот как мила: если бы Я Моими страстями и смертью никого не спас помимо тебя, то Я бы никогда не раскаялся, что претерпел их... И вот сия дева сама носила ключи при себе. Никого не выпускала и не впускала, кто мог бы нанести ей урон и изгнать юного барина... Смотри, так и ты пленила Меня в горнице своего сердца. Когда ты явишься, Я буду готов. Твоя совесть носит ключ [при себе]. Тщательно остерегайся, дабы тебе не впустить ничего в свое сердце, чем бы ты Меня изгнала». И сказала душа: «Господи, небеса для меня слишком ничтожны, царство земное слишком мало, утешение ангелов почитаю я за ничто, человеческой радости мне также не надо. Господи, если Ты хотя бы немного любишь и ценишь меня, тогда приди Сам, не присылай ко мне никакого посланника и облобызай меня лобзанием уст Твоих»[506]. Сказав сие, она поникла и опустилась на пол, как то случалось и прежде. А потом, когда вернулась в себя, наш Господь сказал ей: «Ради подтверждения сей благодати пойди к наставнику и спроси его, не была ли та проповедь обо Мне и тебе». Она вопрошает учителя, о чем тот проповедовал. И сей сказал ей: «О Господе нашем и о тебе».
Затем, на следующий день, после обедни сия сестра пошла к одному человеку и дала ему золотое колечко, а потом отправилась и встала на молитву. И вот ей снова явился Господь наш со столь обильной благодатью, что все ее чувства внутри и извне исполнились ею. Он изрек: «Возлюбленная Моя, Мое божественное сердце открыто навстречу тебе с великой любовью. Возьми сама, чего пожелаешь. Сколь бы ты у Меня ни просила, Я дарую тебе в тысячу крат... Как ты дерзаешь куда-либо пойти без Моего позволения или отдаться чему бы то ни было?» Она отвечала: «О Господи, я сожалею». Он же сказал: «Об этом и стоит жалеть. Как ты осмелилась без Моей воли на то обращаться куда-либо на сторону?» Она отвечала: «О Господи, он ведь дорог Тебе». Наш Господь отвечал: «И что ж из того? Я не оставлю тебе никого на земле, кроме Меня одного». Она подумала про себя: «Он должен подтвердить мне благодать, которую Ты мне сообщаешь». Господь наш ответил: «Воистину, если ему приходится подтверждать Мою благодать, то Я и Сам могу ее удостоверить[507] тебе. Я — прекраснейший и благороднейший, Я — самый любящий и самый богатый. Мне служит всё в Царстве Небесном и царстве земном. Чего нет у тебя, то Я смогу тебе дать. И если что-то смущает тебя, то Я сумею сие отвести. Во Мне нет никакого изъяна и нет ни в чем недостачи». Она же сказала: «Господи, нет ничего, чего бы мне в Тебе не хватало». И тогда говорит наш любезный Господь: «Возлюбленная Моя, пригнись ко Мне на Мое возлюбленное сердце и упокойся на нем, как святой Иоанн». И вот сия припала к Нему справа на грудь напротив самого сердца[508], и подумалось ей, что за всю ее жизнь ей не было с Богом так хорошо, как на сей раз. И она вовсе исторглась из себя самой и была не властна уже над собой. А Господь наш велел тому наставнику, чтобы он подал ей в таинстве нашего Господа. И тот уехал прочь своею дорогой[509].
505
506
507
508
509