Нас ограбили. Всё было кончено.
ГЛАВА 10
Краешком глаза в приоткрытую дверь можно было видеть, беспорядочно раскиданные вещи, посуду, одежду, стулья, одеяла. Я тихонечко заплакала и сползла по стене вниз, не решаясь проходить вовнутрь. Нужно было позвонить Татьяне… в моих висках стучал отбойный молоток, слезы бесшумно катились, теперь, ничего не будет, ни квартиры, ни финансовой свободы, ни даже красивого платья или поездки в отпуск. Таня упорно не брала трубку, тем временем я сгрызла до крови ногти и принялась кусать губы, истерично всхлипывая и дергая себя за волосы. Подруге я дозвонилась только через полчаса, позже она сказала что мой голос звучал так, как будто я звоню из ада
- Таня, кажется нас ограбили. Ограбили… повторила я еле слышно
- Ты чего? С чего ты взяла? Сейчас едем.
Я не могу вспомнить, сколько я ждала её, может быть минут десять, может быть час. Время остановилось, а сердце билось с оглушительной скоростью и пугающе громко. Я все ещё сидела в холле у двери, когда она появилась с новоявленным и изрядно подвыпившим бойфрендом. Предварительно посовещавшись, и предположив что в квартире все ещё могут находиться преступники, мы решили запустить его первым. Он зашёл и охнул, мы крадучись шли следуя за ним, оглядывая этот хаос. Татьяна начала истерично смеяться, у меня онемел язык, а Терри – так звали парня, с сожалением вздыхал и разводил руками. Убедившись, что в квартире никого нет, мы кинулись к своим тайникам и естественно ничего там не нашли, грабители забрали даже мелочь из вазочки.
Как я скажу об этом маме? – думала я – Какой ужас. И ведь все как один будут кричать с бешеной слюной у рта, что я сама виновата. В чем? Да хотя бы в том, что не отправляла деньги домой, или выдумают будто я хвасталась кому то своими сбережениями, или ещё что, всё что угодно – лишь бы не посочувствовать. Они обязательно спросят: А ограбили именно вас? Если только вас, значит это ваша вина. По какой такой причине? Вдруг вы чуть ли не нарочно привлекали грабителей?
В ту пору мне даже не приходило в голову противостоять виктимблейдингу. Мы даже не слышали о таком.
С точки зрения социальной психологии, обвинение жертвы основывается на такой сумасшедшей вере в справедливый мир. Мы, психологи, считаем это когнитивным искажением и дремучим заблуждением, верить в то, что определенные действия, могут вызвать абсолютно предсказуемые последствия. Для такого человека очень страшно думать о случайности несчастий, которые могут произойти с кем угодно, и чтобы избавиться от этого страха, событие связывается с поведением жертвы. По сути, это отчаянное нежелание идентифицировать себя самого с пострадавшим. Это болезнь российского патриархального общества, очень глубоко проникла в мой ум, и я долгие годы не имела понятие об уродливости такого феномена. А между тем, он меня отравлял, до такой степени, что я и незнаю, из за чего расстраивалась больше, от потери денег или от потока дерьма который по данному поводу ждёт меня дома.
Пролежав несколько дней в кровати, обнулившись, и кое как придя в сознание, я отправилась на работу, с невыносимой болью, которая уже отдавала не только в ногу, но и по всей правой части тела. Мне удалось собрать чаевых со всех своих фанатов, из тех кто сочувствовал моей потере, и это меня слегка успокоило, по крайней мере, не придётся какое то время вынуждать родственников подкармливать такую невезучую дурочку. Ещё и хромую. Мысли о тратах на лекарства я старательно изгоняла, тщетно пытаясь убедить себя что до выздоровления осталось совсем немного, и это случится само собой, просто следует немного подождать.
Естественно, с каждым днём, моё недомогание усиливалось, но никаких мер я не принимала, успокаивая себя тем, что перед выздоровлением, болезнь имеет свойство обостряться, и мне не следует тревожиться. В конце концов ну что ещё может произойти? Не умру же я.
За несколько дней до нашего отъезда в Россию, прямо в клубе у меня резко поднялась температура, начались судороги и в какой то момент я потеряла сознание. Очнулась я в такси, куда меня торопливо запихнули напуганные администратор с барменом, и также, попросили Татьяну сопровождать меня до самой больницы. К счастью она взяла пакет с моими джинсами и майкой, но я думаю, ей пришлось побеспокоиться об этом не для меня, а по той причине чтобы наша деятельность не была настолько очевидной для персонала клиники. Я почти хрипела от невыносимой боли когда мы кое как зашли в приёмную, где провели следующие три часа. Я смотрела на людей которые приходили ждать помощи, и эта картина ничем не отличалась от российской, те же хулиганы пострадавшие в пьяной драке, держащие салфетки у разбитых губ и носов, дети с легкими отравлениями и их мамы со слезами в глазах, суетливо бегающие от своего места к стойке регистрации, эмигранты, местные….Время тянулось невыносимо долго. Татьяна сидела рядом, периодически вставая чтобы принести нам кофе или чай. Она шутила и рассказывала про своих клиентов всякие забавные случаи, и надо сказать несмотря на мою нелюбовь к таким разговорам, именно сейчас, это очень хорошо отвлекало и уводило моё внимание от физической пытки.