Мама ждала меня у подьезда, и стояла там на ступеньках, почему то закутавшись в какой то махровый халат, несмотря на холод и ветер. Декабрь у нас бывает очень суровый, несмотря на относительно южное расположение города. Я видела как она смотрит на меня, выбирающуюся из машины, скукоженная и жалкая, я выставляла вперед костыль и думала какую из ног поставить первой. Не получилось у меня победоносного прибытия с мешком денег…..
Было уже темно но я заметила, она сложила руки у лица.
- Господи! Ты не пошутила! Ты же на костылях! – мама кинулась ко мне, и забрав чемодан у друзей которые нас встретили и подвезли, другой рукой пыталась меня поддержать, лихорадочно торопясь зайти в дом.
- Я же говорила! – кричала она уже на кухне – Я говорила приезжай! Ты меня никогда не слушаешь. Теперь ни денег ни здоровья! Покажи что там под бинтами я хочу это видеть.
Увидев изрезанную и распухшую ногу, всех цветов радуги, она заплакала
- Если у тебя начнется гангрена то ты умрёшь!
- Ну мам, это уже слишком. – я устало выдохнула – Это не то что я хочу сейчас услышать. Просто нужно найти тут врача, и регулярно ходить к нему на перевязки. Может быть и лекарства какие то назначат. Попить и всё. Ну подумай сама, ну что может быть?
- Всё что угодно – ответила она ничуть не понимая, как я нуждаюсь просто в хорошем прогнозе – От этого можно и умереть и ноги лишиться. А ещё, знаешь Карина, кость может гнить. Тоже мало радости.
- А другие варианты есть кроме тех что ты назвала? – я заставила себя улыбнуться и пошла спать. Какая же сильная тоска у меня была по этому дому и запаху наволочек, виду из окна. Приехав из роскошного Дублина я убедилась что дома – самое лучшее место на земле.
Началось моё лечение которое все ещё казалось бесполезным. Умерла бабушка Галина Александровна, в возрасте 86 лет, предварительно намучившись с подагрой и гипертонией. Последние дни она почти не вставала, а я избегала даже заходить к ней в комнату, о чём сейчас очень жалею. Вообще к ней никто не заходил... она уже не могла кушать и даже не вставала в туалет. Мы только прислушивались жива она или уже нет. И в какой то момент когда все звуки и придыхания стихли, мама зашла и объявила : «Ну всё, отмучилась». Однако по её интонации, было непонятно, кто отмучился? Старадающая от болей бабушка, или мама, вынужденная ухаживать за ней? Нина Александровна, младшая и бездетная сестра Галины, была жива, и равно как в молодости заботилась о детях сестры, чуть позже о внуках, включая мою мать, сейчас оказывала посильную помощь и мне. Поэтому как только выяснилось что я приехала хромой и нездоровой, да ещё и ограбленной, она безо всякого сожаления предложила мне свои пенсионные сбережения на лекарства и прочие, связанные с этой неприятностью расходы.
Однако, самым мистическим образом мне ничего не помогало, мне провели вторую операцию, и боли стали сильнее, после некоторого ухудшения была третья, в ходе которой хирург раскрыл всю стопу от большого пальца до пятки. Врачи только разводили руками, инородного тела – нет, исправно принимаются антибиотики, антибактериальные средства, повязка меняется два раза в сутки, с применением специальных мазей и бальзамов, но никакого эффекта весь этот комплекс мер – не даёт. Оперирующий меня доктор, при каждом осмотре становился всё мрачнее и допытывал меня, как часто поднимается температура, и не распространяется ли дергающая боль от лодыжки выше, не испытываю ли я приступов тошноты. Я очень просила отменить мне антибиотики, поскольку проторчав на них несколько месяцев с небольшими перерывами, также пришлось столкнуться с невообразимо мучительным дисбактериозом. Весна 2003 года была необыкновенно хороша, и началась раньше обычного. Всё пело, расцветало и благоухало. Я же смотрела из окошка на гуляющих людей, облокотившись на костыль и попивая чай. Основная часть моих прогулок приходилась обычно на поликлинику.
После очередного приёма хирург нахмурился.
- Слезай с кушетки, садись напротив, и рассказывай как давно появились эти серые пятна?
Ему явно не понравилось то, что он увидел
- Я не помню – с отчаянием мне приходилось отвечать на дурацкие вопросы не имевшие смысла. Я устала бороться с этим недугом и уже готова была отдать этот вопрос на решение высшим силам.
- Послушай – продолжил доктор, - полугодичное воспаление с таким течением, штука серьёзная, три операции оказались неэффективны, я предлагаю тебе ампутацию стопы, во избежание гангрены, заражения, и в конце концов смерти как таковой. Ты же понимаешь, что возможно, в один день тебя просто не успеют довезти до больницы. Мы или ампутируем или твоя стопа отвалится сама собой, ты полгода ходишь с открытой раной.