Тут я смешался, все-таки уроки истории я не слишком жаловал из-за желчной преподавательницы, так что едва не ляпнул «церковную десятину». Опозорился бы перед братьями по разуму… Стыдно-то как… Когда кто-то другой знает про твой родной дом в десятки, в сотни раз больше. А в том, что одноплеменники гида знают, я ни на йоту не усомнился.
Система, однако, поддерживать разговор не спешила.
Ну и ладно! Красивая бабочка, похожая на большого махаона, присела на взгорок.
—Хоп, и вот она под ладонями.
Опыт +1. Всего 31/37.
Волна от удара хвостом выплеснула пену на берег. Видимо, бабочка тоже входит в юрисдикцию озерного сатрапа… или как его…
Шальная мысль проносится огненным вихрем в голове: «А не использовать ли махаона как живца? Сом сунется, а я его дротиком р-р-раз! За жабры, и на берег!» Но я отогнал соблазн, как назойливого слепня.
На сома я охотиться не стану! Свои обязанности парень исполняет честно, без дураков. Ну, а что нашелся один не шибко умный и влез в чужую епархию, то его проблемы. То есть мои. То есть… Тьфу, пропасть, зарапортовался! Двину-ка я лучше дальше!
10.Роковые пчелы
10.
Обходить пришлось по самой береговой кромке, чтобы соблюсти условия «периметрального» квеста. За озером оказался уже виденный с высоты луг. За лугом темнел сосновый бор, но еще до того, как я приблизился к величественным хвойным великанам, в глаза бросилась деталь, не замеченная с холма. Над верхушками трав, поодаль, то здесь, то там, торчали из разнотравья миниатюрные соломенные крыши.
«Где крыши, там и домики»,— здраво рассудил я.
— А в маленьких домиках живут добрые гномики, — не особенно удачно подбирая рифму, съёрничал внутренний голос.
Подбираюсь я к предполагаемому поселку осторожно, скрадывая шаг и от души сожалея об утерянном маскировочном плаще. Кто их знает, местных гномиков, может вовсе они и не добрые!
Действительность оказалась несколько прозаичнее. Тип строений опознал, как только увидел их целиком. В подобном старомодном оформлении я мог видеть их лишь на картинках, тем не менее, сомнений не оставалось.
—Зри!
Подлокация «Пасека». Покровитель: Пасечник (отсутствует). Задание: Добыть и попробовать мед.
Хм-м… Что-то мне подсказывает, что пчелы будут не в восторге.
Взгляд натыкается на изгородь из крупных жердей. Обычно такими огораживают коровник или загон для лошадей. Посреди луга смотрится неуместно и даже нелепо. Зато на одной из вбитых в землю жердей одета широкополая соломенная шляпа. Почти сомбреро.
Зри!
—Игровой предмет. Обычный. Ветка «Слияние». Шляпа Пасечника. + 2 к репутации с летающими насекомыми.
Может попробовать все-же? Обхожу пасеку в поисках полезных предметов. На расколотой повдоль березовой колоде обнаруживается «Туесок из бересты», обыкновенный, нейтральный. А еще «Дымарь пасечника», Редкий, ветка «Слияние», при применении снижает скорость передвижения насекомых на величину от 10 до 200 % от нормы.
С любопытством разбираю находку. Навершие с раструбом отделяется от цилиндрического корпуса легко. Ага, здесь угольки. Хорошо, что линза в Инвентаре осталась, будет чем разжечь! Сзади меха, напоминающие кузнечные, только миниатюрнее раз в сто. Назначение у мехов интуитивно угадывается,— подавать кислород к углям, и направлять поток дыма к раструбу.
Больше ничегошеньки не нахожу. Ну, где наша не пропадала, с богом! Жетон «Поджигателя», разжечь, жетон «Сопротивления»,— на всякий случай. Пыхнул пару раз дымарем, проверяя механику устройства. Зер гуд! Не хуже немецкого утюга с отпаривателем! Держись, улей!
Но держаться пришлось мне. Соломенную крышу снимаю легко. Достаю восковую коричневую соту, состоящую из множества заполненных золотистым медом шестигранников, отправляю в туесок… И сразу же становлюсь мишенью для острейших стрел!
—Ой!— ладонь.
—Ай!— висок.
—Ой-ей-ёй-ей-ёй,— как пулеметом грудь и живот прошило.
Надписи с уведомлениями о повреждениях заполнили весь видимый сектор до горизонта.
Руками замахал, что твоя мельница, рванул к воде интуитивно. На ходу облизываю пальцы, обволокшиеся липкой субстанцией. А мед-то, кажись, гречишный!
—Хой!—раскаленная игла входит в пах. Сгибаюсь, втягиваю воздух судорожно.
—Тьфу!—и не только воздух! До того, как выплевываю желто-черное тельце, жало вонзается в язык.