—Кшира всегда может защитить верных ему от гнева злых богов!— пафосно прокомментировала панораму жрица.
—Разве они… не мертвы?— не нашел ничего лучше, чем ляпнуть первое, пришедшее в голову суждение, я. И где, к чертовой матери, предусмотрительная дипломатичность, где чувство такта и уважение к чужим религиозным взглядам? Где это все?
—Мертвы? Что за глупость!— возмутилась Снежная Королева.—Они спят. Они счастливы. Они пребывают в вечном совершенном сознании Кшира! Приглядись и уверуй!
Ну, а что, попытка не пытка! Так, по мнению острословов, любил приговаривать некий Лаврентий Павлович, отправляя на допрос очередного оппонента.
—Зри!
—Игровое существо… игровое существо… игровое…
Надписи, запестревшие сотнями знаков, заполнившие все видимое пространство над площадью, недвусмысленно утверждали, что часть истины в словах служительницы культа есть.
Вот только для всех стеклянных насельников ушедшего под ряску города, вне зависимости от уровня, возраста и пола, неизменной оставалась длинная строчка:
«Витальная консервация. Жажда жизни. Доменное управление покровителя—«жрица Кшира». Потребность освобождения через разрушение витального кольцевого контура».
Жизненные эманации существ, словно тончайшие нити, поднимались сверху, закручивались, образуя подобие витого купола, на вершине которого парила призрачная королева.
Ага. Мы не рабы, рабы не мы! Оковы тяжкие падут… Месседж понятен. Но вот как им всем помочь? Тут бы корпус кавалерии… На худой конец, неукротимого и опытного в бою самурая с его завораживающим фиолетовым мечом. Эфес «Рубинового клинка» сам так и просится в ладонь. Но я решаю просьбу оружия пока оставить без внимания. Комплект «Рубиновая гибкость» радует глаз едва заметным сиянием, окружающим тело. Ничего особенного, но как-то…успокаивает и дает уверенность в себе. Однако, на повестке дня пока переговоры:
—А нельзя ли…
На слове «освободить» красивое надменное лицо жрицы окончательно заледенело. Да, красноречием я и в жизни не так, чтоб блистал. Придется, видно, по-старинке… Смекалкой и маневром…
—Ничтожество смеет указывать жрице великого…
Ну вот, начался отыгрыш образа! Красавица и чудовище. В одном флаконе. Сейчас, поди, превращаться начнет. Из прекрасной Золушки, обронившей хрустальную туфельку, сначала в фурию, потом в безобразную ведьму. Нет бы сразу… в туфельку. И желательно, в ту, которая инфузория!
Свист рассекаемого воздуха не оставляет сомнений. На меня напали!
Она быстра. Очень быстра. Малиновое лезвие тоже, но не настолько. Я не успеваю за ее перемещениями. И не вижу, чем она меня ранит. Кажется, это развевающиеся острые складки одежды при резком развороте. И, возможно, кончики пальцев, сверкающие бриллиантовым боевым маникюром. От секущих касаний в предплечьях поселяется холод, сковывающий движения. Жаль, коббока со мной нет, выручал же в критическую минуту всегда, хоть и был опасно непредсказуем! Надежда на руки и доспех, но ни те, ни другие пока не справляются с высокоуровневым натиском. Снежинку удалось достать пару раз, всплывающие окна сообщили о процентах астрального урона. Столь же мизерных, как ставка центробанка для обывателя. Чтобы избежать немедленного фиаско приходится включить голову. И ноги. Голову для анализа перемещений узурпаторши Кшимиша. Ноги как автономную кинематическую платформу. Как ни странно, синтез отрывочных знаний о теории рукопашного боя и наблюдательности, породил весьма обильный урожай. В перемещениях призрачной воительницы я смог уловить закономерность. Избегать ее атак стало легче, в руки вернулась скорость! Изловчившись, я смог попасть в ритм, и развернуться вокруг оси чуть раньше партнерши по боевому танцу.
—Вжир-р-рх!— рубиновый молодчина отсек часть рукава у баньши!