Но студенты-археологи, напившись бессмысленного розового вина, приходили к нему снова и снова. Сезон раскопок начинался в апреле, и к сентябрю, те из них, кто продолжал ковыряться в земле, приходили к владельцу белки с всё более и более толстой пачкой квитанций.
А оправдываться фотографу было всё труднее и труднее.
И вот, в середине бархатного сезона студенты обнаружили, что с набережной исчезли пальма в кадке, белка и, разумеется, фотограф.
Он покинул курортный город, славящийся лечебными грязями, и ушёл по широкой дороге идущей через степь. Я так представляю себе эту картину — плоское пространство до горизонта, пусто и безжизненно, освещено закатным солнцем. По дороге бредёт человек с пальмой на спине, а рядом с ним бежит, быстро перебирая лапками, позванивая цепочкой, унылая белка.
Мне печально и горестно. Мне хочется отдать отсутствующие у меня деньги фотографу. Ну, и белке, конечно.
Но история эта растворилась в прошлом. Её черты смыты рекой Летою, иначе называемой Салгир. Белки ушли в ту страну, где не вырублена винная лоза и молоко продаётся в пирамидальных археологических пакетах за шестнадцать копеек.
12 марта 2002
История о Платонове и Пелевине
Итак, Платонов — это обыкновенный гений. Гений, придумавший свой язык, которым после него писать невозможно, а можно только пародировать.
Но это гений сумрачный, который сам явился продуктом времени. В то время знаменитая фраза "Что, старичок, в крематорий торопишься?" была абсолютно естественной. Необидной.
Все эти кладбища посреди городов, отношение к человеческому телу как к механизму, были для Платонова, испытывавшего влияние фёдоровских идей, совершенно естественны.
Что касется Пелевина, то это такой особый тип литературы, которая построена на том, что она включает в себя гиперболизированные общественные мифы.
Анненеэбе, колдуны, реклама — эта литература похожа на сборную игру-конструктор. Обладая хорошим чутьём на слово, чутьём не гениальным, а просто хорошо натренированным, можно такие тексты производить как на конвейере. Пелевина за эту аккуратность нужно уважать.
Я и уважаю.
14 марта 2002
История о советских офицерах
В старых школьных учебниках раньше был рассказ про какого-то советского Ивана Сусанина, который завёл немецко-фашистских гадов в болото. Про этого народного героя один мой бывший родственник написал сочинение. В сочинении этот современный Сусанин гордо говорил фашистскому офицеру, который хотел выбраться из болота за деньги:
— Советские офицеры не продаются за такую маленькую цену!
14 марта 2002
История о свадьбе
Лодочник сегодня женится.
16 марта 2002
История про свадьбу. Ещё одна
Натурально, решили устроить мальчишник. Мальчишек собралось мало. Какие из нас мальчишки? Никакие. И зовут нас никак. Пусик отказался предоставлять свою квартиру. Я сказал, что мне дороги следы незаконченного ремонта.
Зато Хомяк сказал, что у него освободилась от съёмщиков трёхкомнатная квартира в Новогиреево.
В этой квартире не было света, потому что съёмщики бокорезами скусили все люстры.
Натурально, решили позвать девку…
Что-то я забыл… А… Читатель ждёт уж рифмы розы… Ну, на, жри.
Это меня сразу насторожило.
16 марта 2002
История про фрактальность
На всякий определитель есть антиопределитель, на всякую систему слежения есть система антислежения — точно так же, как на всякую ракету есть антиракета. А на антиракету есть анти-антиракета. Я бы даже сказал, это — фрактальность…
17 марта 2002
История о писателе Крапивине
Читал в Сети Крапивина, к которому всегда относился с некоторым подозрением. Крапивин образца девяносто четвёртого года отвечал Арбитману на какую-то статью, время от времени понося тинэйджеров. Чем был виноват этот термин я, правда, не понял. Крапивин писал: ""Тинейджер" в нашем обществе — зто порождение нескольких последних лет, нашего равнодушного к детям времени. Этакое жующее заграничную жвачку создание, чьи мысли сводятся к "адидасоским" шмоткам, а постижение искусства застыло на уровне разноцветных пивных банок и кассет с мордобойно-сексуальными триллерами". Но, собственно, самым интересным для меня было другое: мысль о том, кто лучше — дети или взрослые. Для Крапивина этот ответ был однозначен: "Для г-на Арбитмана, очевидно, является сомнительной и пугающей новостью тот факт, что подростки "изначально (курсив мой — В.К.) честнее, порядочнее, самоотверженнее… взрослых". Но это объективная — не только социальная, а даже и биологическая истина. Дети действительно рождаются неиспорченными, искренними существами, они во многих отношениях чище взрослых. Беда только, что в то же времяони — наивнее, беспомощнее и неопытнее своих родителей и наставников. Потом уже, постепенно, взрослый мир переделывает их по своим законам — одних раньше, других позже. Столкновение детского бескорыстия и взрослого прагматизма — это драма многих поколений".