А вот улыбаться — не надо. Не надо улыбаться-то. Лыбится по этому поводу никому не советую. Пушкина-то убили. Поэт, понимаешь, невольник, блин, солнце закатилось… Только то и успел, что памятник себе… Мучительно больно за него, за его бесцельно непрожитые годы. Пошто Пушкина убили?
Может нам это объяснит самоотверженный человек. А улыбаться мы не будем. Нехорошо. Дух праздника, похожий на дух похорон, еще не выветрился с наших улиц.
06 июня 2002
История про Пушкинскую площадь
Сегодня я подумал — интересно, если вечером в пятницу выбраться на Пушкинскую площадь, встретишь ли кого из знакомых, не сговариваясь? Потому как вчера, случайно притормозив, я обнаружил близ Пушкина моего давнего приятеля Лёшу Сивова, с которым мы не виделись лет пять. Нет, вру, года три. Однажды, так же случайно, я увидел на Пушкинской Торта. И как-то — ещё кого-то.
Сегодня я опроверг это заблуждение. Проехал мимо памятника, съездит туда-сюда по Дмитровке. Не обнаружил никого. Видел только какую-то тётьку с толстыми играми, быструю и вёрткую, которая, хохоча, тащила щуплого мужика к себе в норку.
07 июня 2002
История про ремонт
Про ремонт много кто и много что говорил и писал. Про ремонт в России рассказывать — всё равно что про водку. Всяк знает, всяк страшится. Поелику отечественный ремонт что-то вроде жертвоприношения — сколько денег не вбухай — всё одно мало. И грязи полно, а как покрасишь потолки, да выйдешь на лестницу — а там мужик со страшным перфоратором, похожим на гранатомёт.
— Что ты хочешь, мужик с перфоратором? — спрашиваю я его. А он отвечает:
— Я, мужик с перфоратором, хочу у вас новую газовую трубу провести.
— А, — интересуюсь я, — ты, мужик с перфоратором, любишь ли ты деньги?
— Мы, мужики с перфораторами, — отвечает он степенно, — деньги не очень любим. Зато любим ту власть над людьми, которую они дают.
Я согласился с ним, и поэтому мне, единственному в подъезде, пробили дырку из квартиры на лестницу, а не наоборот. А, как известно, входное отверстие всякого попадания — маленькое, да вот выходное завсегда больше.
Только потом, сделав то и это, снова выходишь на лестницу — глядь, снова поднимается мужик с перфоратором.
— Что ты снова хочешь, мужик с перфоратором? — вопрошаю я.
А он отвечает:
— Я, мужик с перфоратором, хочу у вас горячую воду провести, а газовую колонку выкинуть на хрен.
— А, — продолжаю я, — ты, мужик с перфоратором, по-прежнему любишь ли ты деньги?
— Мы, мужики с перфораторами, — отвечает он степенно, — по-прежнему деньги не очень любим. Зато наши домочадцы и прочая бесполезная в хозяйстве живность уже съела всё то, на что ты, хозяин, давал нам денег в прошлый раз.
— А нельзя ли дать тебе, мужик с перфоратором ещё денег, чтобы ты снова почувствовал свою власть над людьми?
— Это можно, — отвечает он мне. Да только колонку мы тебе всё одно отключим.
Ну набили дырок, засунул мужик со товарищи в них в них трубы.
Зовут горделиво:
— Смотри, хозяин, как здорово всё получилось.
— И правда, здорово, — соглашаюсь, — да только что ж так криво? Чё это у вас, мужики, труба под углом в семьдесят градусов торчит? Очень удивились мужики и начали тупо смотреть на результат своих трудов. Было видно, что я их расстроил. Принялись они за работу, а потом снова меня позвали.
— Ну, — говорю, хорошо. — Да только теперь у вас труба опять кривая, правда, в другую сторону.
Опять мужики недоверчиво ощупали трубу, осмотрели её со всех сторон. И правда, кривая. На те же семьдесят градусов. Только в другую сторону. Посмотрели на меня волком и принялись переделывать.
Прощаясь, я спросил самого главного.
— А скажи, Самый Главный Мужик с Перфоратором, да будут благословенны дни твои и да пребудет здоровье в доме детей твоих, и да не оскудеет рука берущего, а значит, твоя рука — а когда потечёт в мой дом горячая вода и исчезнет с моей стены газовая колонка, это исчадие джинна?
Самый Главный Мужик с Перфоратором, Великий и Ужасный повелитель Воды и Король Болгарки, отвечал мне так:
— Мастер ты задавать вопросы, хозяин. Тебе ведь к дому ещё надо прокопать канаву, да провести трубы. А это, ведь, не моя забота. Я ведь просто часть той силы, что вечно творит Добро, хотя дихтер Гёте велел ей заниматься совсем другими делами.
И исчезли куда-то мужики — началась для меня хроника отсроченной казни.
А я, между прочим, только что решил делать шкафчик на месте, где висит нынче газовая колонка. Побывали у меня в рабочих и чеченские бандиты, скрывавшиеся от федеральных властей под видом маляров.